Рука водящая

А теперь эта навязчивая идея, что он есть тот мальчик. Не может избавиться от неё, но действительно ли хочет избавиться? Скорее он цепляется за неё, как за соломинку. Зачем он хочет догнать эту женщину? Что он ей скажет? Скажи ей эту несуразицу, что её сын есть он сам — корректор издательства, она, нет сомнений, посмотрит на него с чувством сожаления: молодой человек лишился рассудка. Как же по-другому она может отреагировать на такое? Ему лучше уйти из издательства, ещё лучше будет, если вообще уедет куда-нибудь далеко, уедет насовсем.

Придя домой, он достал тетрадь из ящика стола и сразу лёг в постель как больной. Но, не успев раскрыть её, заснул. Утром тетрадь валялась на полу. Он бросил её обратно в ящик, срочно привёл себя в порядок и поспешил на работу. Пришёл в издательство рано. Решил выполнить задание и тут же подать заявление об уходе. Но, конечно, хотел увидеть молодую красивую женщину, хотя уже уговорил и убедил себя, что нельзя сказать ей ни слова о своей навязчивой идее. Может быть, только намекнёт: не она ли та самая женщина с мальчиком, которую он видел в лесу.

До обеда он был один в издательстве. Потом пришёл пожилой мужчина.

— Как дела? — спросил он.

— Я закончил правку, — ответил Алексей Александрович.

— Так быстро?! — удивился тот.

— Работа же была срочная!

— Отлично… Такое отношение к делу перспективно для вас.

— Но я увольняюсь.

— Как?! Вы же только вчера… Мы вас обидели?

— Нет, меня здесь никто не обижал… Я просто не учёл некие личные обстоятельства… Я уезжаю…

— Ну что же, — произнёс с досадой пожилой мужчина, скорее, заведующий отделом, — берите расчёт у бухгалтера.

С ним рассчитались, и он вернулся к заведующему попрощаться. Но его волновало и другое.

— Обидно расставаться с вами, — сказал заведующий.

Алексей Александрович взглянул в сторону столика, где вчера сидела молодая и красивая женщина.

— Её сегодня не будет, — сказал заведующий, — она отпросилась на один день. Я передам ей ваш привет.

На улице было жарко. Тем не менее, он решил походить по городу пешком. «Почему говорят, что в ногах правды нет?.. — подумал он. — Мои ноги знают больше, чем моя голова. „Иди Сердцем“ — значит доверься ногам. Ведите, ноги мои, вы умнее, чем всё моё тело!»

И ноги повели, а сам он погрузился в мысли. Два часа спустя он обнаружил, что недалеко видна его школа, и поругал свои ноги. «Вам туда больше не надо!» — сказал он им властно, повернулся и опять отдался мыслям. А ноги вели.

Спустя час он очнулся. «Где я?» И очень удивился, что стоит недалеко от леса, в нескольких шагах от того места, где он упал. «Что могло произойти, если я прошёл бы незаметно для себя эту часть тротуара?» — подумал он. На этот раз он не испытал судьбу. А ногам сказал: «Почему вы привели меня сюда? Чтобы ещё раз упасть? И здесь вас больше не будет!»

Тогда ноги, — видимо обиженные, что хозяин их не понимает и ругает, — направились домой. Он это понял, когда вдруг почувствовал во всём теле и в ногах, прежде всего, жуткую усталость, а на другой стороне улицы увидел свой дом. Ему хватило сил подумать о том, что раньше, будучи ребёнком, они с мамой жили именно в таком же четырёхэтажном доме на четвёртом этаже в однокомнатной квартире. «Может быть, это случайность, может быть, нет», — пофилософствовал он.

Он перешёл улицу через подземку.

Ноги нудно ныли.

У подъезда стоял грузовик, и рабочие выгружали из него мебель.

Алексей Александрович вошёл в подъезд вслед за двумя рабочими, которые несли по лестнице старинный буфет. Они остановились на втором этаже, где настежь была открыта дверь, только не от той квартиры, которая вызывала в нём смутные чувства, а от другой, которая находилась сбоку.

Рабочие перекрыли дорогу, и он не мог пройти, да и ноги потребовали передышки.

На площадку вышла женщина.

— Занесите в комнату, пожалуйста! — сказала она рабочим.

Увидев её, он оторопел.

Это же не просто женщина, а та самая — молодая и красивая! Не пригодилась ему мудрость: не поражаться и не удивляться. Он и не смог бы воспользоваться ею, потому что уже был и поражён, и удивлён, и озадачен.

А она, видимо, давно овладела собой: улыбалась ему так, как будто на этой площадке они встречались всю жизнь.

Выбежал мальчик и, увидев его, тоже не удивился. Он только восхитился, засмеялся и воскликнул:

— Я же сказал тебе, что скоро увидимся…

И в это время сознание Алексея Александровича вздрогнуло, может быть, перевернулось. В нём лихорадочно пронеслись слова, как рекламная электронная бегущая строка, которую не успеваешь прочесть и потому схватываешь обрывки: «Один случай… два случая… три случая… нет больше случаев…»

Строка оборвалась.

Произошло затмение.

* * *

— Мама, сейчас он откроет глаза! — послышался звонкий и радостный голос мальчика.

Он вышел из забвения и медленно открыл глаза.

На него смотрел улыбающийся мальчик. Подошла молодая красивая женщина.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она заботливо и положила ему руку на лоб, потом проверила пульс.

— Где я? — произнёс он слабым голосом.

— У нас дома.

— Почему? Что со мной случилось?