Ответ Иоанна.
Бог неба и земли да приумножит веру твою, честнейший и прелюбезнейший брат наш, и да утвердит любовь твою в страхе Своем, к исполнению доброго намерения твоего относительно ближнего. Итак, если потрудишься немного по силе своей, то Бог не лишит тебя воздаяния за труд твой. Чем можешь — успокой Старца: и это угодно будет Богу более боголепного служения и жертвы; а чего не можешь сам, то пусть сделает брат (тебе служащий). Старец же, будучи немощен, не должен сомневаться принимать от вас услуги, но благодарить Бога и молиться о вас; он немощен, а потому и не обязан держаться слов аввы Феодора, который говорил о служащем ему брате: «Я не начальник общежития, чтобы приказывать ему; если он хочет делать, пусть берет пример с меня и делает то, что я делаю». Авва Феодор говорил так потому, что был в состоянии сам исполнить свои потребности и (даже) служить другим, а этот (старец) немощен. Каждый должен сообразно своей мере и устроению пребывать в страхе Божием, всегда благодаря Бога за то, что через него другие получают воздаяние. Пусть больной не завидует брату, который желает услышать слова Господа:215. Некоторый брат, имея три помысла и желая вопросить о них Великого Старца, сделал вопрос не ясно, а гадательно, с тем, чтобы утаиться от аввы (игумена Серида)
, а именно: он написал несколько букв и, задумав в уме то, о чем хотел вопросить, каждую отдельную главу вопроса изобразил мысленно одною из избранных им букв. Буквы же были следующие: первая I, которою он в уме своем изобразил вопрос о правильном безмолвии и совершенном молчании, чтобы отнюдь ни с кем не беседовать. Вторая К, о уставе относительно пищи, которою вопрошал, следует ли соблюдать сухоядение и не пить вина, и с одним ли только своим служителем ему беседовать. Третья Л, под которою скрыл вопрос: следует ли входить в общение (с кем-либо) и снисходить телу в пище?Великий же Cтарец отвечал ему на это так:
Не уклоняйся ни направо, ни налево, пока оба сделаются правыми.216. Тот же брат предложил тому же Великому Старцу другой вопрос, не спросив прямо и не изобразив вопроса посредством букв гадательно, как в первый раз, а лишь задумав его в уме.
Вопрос же касался тяжести сна, немощи душевной, (заключал в себе) прошение помощи и молитвы о его спасении и (наконец) что значит сказанное в ответе, пока оба не сделаются правыми?На это Cтарец отвечал следующее:
Первое вредно, второе полезно. И сколько вредно первое, столько полезно второе.
217. Недоумевая о сем, брат снова просил объяснить ему, как это вредно, и что надобно делать, дабы помочь себе, и что значит сказанное в ответе о двух?
И Великий Старец отвечал ему так:
Самое естество научает нас, что