Рулетка колдуна

И вот — Небо не захотело её смерти, и Сойги выжила. Домом её стала заброшенная рыбацкая хибара в нескольких милях от замка, а кормилась она с небольшого огорода и тем, что посылало море. Пару раз её навещал менестрель, подбрасывая кое-что из снеди и привозил замкового врача. Но Сойги больше лечила себя сама — главное, что ей было нужно, так это время, чтобы… Чтобы что? Стать прежней Сойги? Нет, это было невозможно, духи ушли от нее, и Сойги перестала быть магом. Она хотела лишь успокоиться, окончательно расстаться с пеплом былого и когда-нибудь умереть вот тут у моря, отрешась от всего в тихом своем уединении.

Как-то вечером она спустилась на берег поискать ракушки после отлива. На песке сидел какой-то человек в лохмотьях, очевидно, выброшеный на берег недавней бурей и уже приходящий в себя. Лицо мужчины было сильно поранено, никто, наверное, не узнал бы по нему, кто это. Но Сойги узнала:

— Эспиро…

— А, — с ледяным безразличием проронил Эспиро, — это ты, колдунья. Все-таки Астиаль захотел, чтобы мы встретились.

Он ел нехитрые блюда Сойги за её столом в хижине и буравил её мутным нездоровым взглядом.

— Я схожу в Эль-Карди, — сказала Сойги, — дам знать доне Элсии.

Эспиро скривился.

— Этой потаскушке? Зачем? Я не собираюсь укрываться в замке.

— Что же ты собираешься делать? — спросила Сойги.

Эспиро смотрел на неё все тем же тяжелым взором.

— Ты обманывала меня, колдунья. Твои заклятия — ложь.

Сойги опустила глаза.

— Я любила тебя…

— И как — ты все ещё любишь меня? — в голосе Эспиро послышался интерес. — Ты готова помочь мне?

В его глазах блеснула искра безумия. Но Сойги не заметила этого. Взор её был опущен по-прежнему, по телу прошла дрожь. А она-то думала, что все уже позади!..

— Да, любимый, — трепеща, отвечала Сойги. — Что ты хочешь?

— Отомстить, — выдохнул Эспиро.

* * *

Анорийские воины знали, что им, вероятно, придется сражаться с нелюдью в стальных латах. Они не знали только, сколько их будет — Южное поле уже почти наполовину было заполнено, а эти черные латники все выходили и выходили из огромных, выкованных из железа ворот. Они образовали каре, ощетинились копьями и, как одно многоногое бронированное животное, двинулись на полки анорийцев. На этом ровном поле им нетрудно было держать идеальный порядок, а с боков их прикрывала конница лордов-изменников и наемники с Очаки. Позади высилось несколько десятков великанов — то ли как резерв, то ли для прикрытия тыла.

Вскоре латники Сэпира сошлись с анорийской пехотой и немедля начали теснить её. Люди быстро убедились, что имеют дело с грозным и почти неуязвимым врагом. Да, эти нелюди в броне были не так подвижны в бою один на один — но до такого боя пока что не доходило: броненосцы Сэпира перли сплошной стеной из щитов и копий, и даже по щиту ударить было не так-то просто — не подпускали длинные копья. Луки Куманчира были почти бессильны — чтобы сразить врага, стрелять надо было едва ли не вплотную и точно в голову, рыцарская конница не могла и подступиться, и только витязям помогучей удавалось булавой или кистенем поразить противника, попав по шлему, из-за щели которого не было видно человеческого взгляда. Но не все обладали богатырской силой, и не все были вооружены булавами, а главное — до ближнего боя со стальной нелюдью дело мало где доходило — лишь тогда, когда почему-либо удавалось нарушить их строй.

Уже в этом первом столкновении погибли десятки и были ранены сотни воинов. Не выдержав натиска, люди стали отступать под защиту своих укреплений, — к счастью, бывалые анорийские командиры позаботились о них своевременно, и каждый стан окружали крепкие и высокие стены. Черные латники осадили и холмы, где были воздвигнуты станы, и тут обнаружилось, что их преимущество сошло на-нет. Наступать железным валом с длинными копьями они уже не могли, на холмах и оврагах вообще нельзя было держать строй, и бой распался на множество поединков, которые шли с переменным успехом.

К Трору в ставку притащили несколько латников, отбитых и заарканенных степной конницей.

— Хорошо, — похвалил король Трор, — а теперь неплохо бы захватить пару лордов — вон там, на левом фланге. Нам надо разузнать, каковы силы Сэпира.

Меж тем плененных железяк отдали для изучения магам и умельцам. Битва тем временем шла не ослабевая, — похоже, эти железные нелеюди просто-напросто не нуждались в отдыхе. Заметив это, командиры Анорийской Лиги обеспокоились.

— Бранибог, — заметил князь Владигор Трору, — если так пойдет дальше, то все ограничится тем, что мы сами день и ночь напролет будем сидеть в осаде!

— Пока не разобьем последний железный череп, — согласился маршал Эугидо.

— Или пока нам его не раскроят, — возразил Веселин. — Люди-то устают!

Тем временем к предводителям войска подошел Вианор и сообщил неутешительные новости.

— Дело хуже, чем ранее предполагали. Мы с Тикеем думали, что это колдовство Сэпира.

— А что же это, сэр Вианор? — спросил Трор.

— Это машины. Нам, магам, некого расколдовывать — все это бездушный металл.