Русь между Югом, Востоком и Западом

В древности у земледельцев существовал такой обычай: покидать землю, выжженную за столетия подсечного земледелия… Также была «иссечена и высечена» годами лютых свар и кровавых междоусобиц земля юга России… В сознании большей части русского народа сложился и определенный стереотип поведения киевских князей, и, заметим, он был явно отрицательным. К тому же даже термин «Русская земля», ранее обозначавший киевскую территорию (т. е. земли Киевского княжества), позднее (в Повести временных лет в отличие от Начального свода) обозначал более значительные территории, осмысливаясь всеми уже как некая совокупность разных (не только южнорусских) восточнославянских этнических групп, или «племен» (Насонов). Абсолютно прав и Н.С. Трубецкой, считавший заблуждением и ошибкой связывать основы Русского государства с Киевской Русью. Ведь ни географически, ни ментально Киевская Русь не тождественна даже европейской России. Будучи как в политическом, так и в хозяйственном отношении несамостоятельным объединением, она не смогла закрепиться в мире как сильное, мощное государство. В «Наследии Чингисхана» Трубецкой пишет: «Поэтому-то из Киевской Руси и не могло развиться никакого мощного государства, и представление о том, будто бы позднейшее Русское государство есть продолжение Киевской Руси, в корне неправильно. Киевская Русь не могла ни расширять свою территорию, ни увеличивать свою внутреннюю государственную мощь, ибо, будучи естественно прикреплена к известной речной системе, она в то же время не могла вполне овладеть этой системой до конца; нижняя, самая важная часть этой системы, пролегающая по степи, оставалась всегда под ударами кочевников, печенегов, половцев и проч. Киевской Руси оставалось только разлагаться и дробиться на мелкие княжества, постоянно друг с другом воюющие и лишенные всякого более высокого представления о государственности. Это было неизбежно. Всякое государство жизнеспособно лишь тогда, когда может осуществлять те задачи, которые ставит ему географически природа его территории. Географически заданием Киевской Руси было осуществление товарообмена между Балтийским и Черным морями; задание это в силу указанных выше причин было невыполнимо, и потому Киевская Русь была нежизнеспособна, а всякий нежизнеспособный организм разлагается. Отдельным речным городам и княжествам, входящим в состав Киевской Руси, действительно не оставалось ничего другого, как самостийничать и друг с другом драться. Чувствовать себя частями единого государственного целого они не могли, ибо это государственное целое все равно физически не могло осуществлять своего хозяйственно-географического назначения и, следовательно, было бессмысленным. Итак, ясно, что не только фактически из Киевской Руси не возникла современная Россия, но что это было даже и исторически невозможно. Между Киевской Русью и той Россией, которую мы теперь считаем своей родиной, общим является имя «Русь», но географическое и хозяйственно-политическое содержание этого имени совершенно различно». Киев не смог тогда удержать и сохранить Крым, землю, где происходили знаковые для Руси события, игравшую в судьбах славян важную роль.

Подворье удельного князя

Так же оценивал возможности Киевской Руси в деле объединения державы славян и Г. Вернадский. В «Древней Руси» он писал: «С политической, как и со стратегической точки зрения, Тмутаракань в десятом веке была столь же важна, как и Киев. Поход Владимира на Крым в 989 г. в какой-то мере был мотивирован его стремлением обеспечить себе владение Тмутараканью, старой столицей первого Русского каганата. Характерно то, что после крымской кампании Владимир присвоил себе титул кагана, который сохранил за собой и его сын Ярослав. Таким образом, правители Киева стали политическими преемниками русских каганов Тмутаракани. Использование титула кагана первыми киевскими князьями ясно демонстрирует широту их политических интересов, а также их мечты о создании империи. Новые набеги тюркских кочевников, сначала печенегов, а затем кума-нов (половцев), отрезали Киев от Приазовья и сделали невозможным осуществление плана создания империи. Положение города как потенциальной столицы империи, таким образом, было подорвано. В свое время утрата Киевом связи с Приазовьем и Северным Кавказом стала одной из главных, хотя и не прямой, причин последующего упадка и окончательного крушения Киевского каганата». Справедливость этой оценки подтверждается уже и 800 лет спустя, уже на новом историческом витке Руси-России. Нынешняя «Киевская Русь» оказывается неспособной, не столько в силу ее «самостийности», сколь в силу непредсказуемости поступков ее вождей, служить надежным и серьезным хозяйственно-политическим субъектом и партнером кого бы то ни было в мире, будь то Европа, Россия или Азия. Как писали о малорусах иностранцы, сей тип «более подвижен. но менее деятелен (более слабая воля)». Тогда как великорус «более деятелен, практичен, способен к существованию» (Leroy Beaulieu).