Русь – неделимое будущее…

По мере продвижения на восток Гитлер изнашивался материально, но сознавался, что у него «всегда жила мысль о том, чтобы бить». Естественно, бить своих противников и внутри страны, и на фронтах. Его агрессивные идеи обожествляла нацистская паства. Так, газета «Фелькишер беобахтер» о выступлении Гитлера 9 ноября 1935 года писала: «Он стоит, как монумент, уже превышающий масштабы земного». Но уже через несколько лет после нападения на Советский Союз выяснится, что этот монумент непрочен, а живому фюреру приходилось не раз менять брюки…

Гитлеру пришлось заниматься изодранными штанами не 20 июля 1944 года во время покушения на «любимца богов» графа, полковника Клауса Штауффенберга в ходе проведения операции «Валькирия», а гораздо раньше. Они затрещали по швам после проигранных сражений под Москвой, в боях за Сталинград, в броневом огне в районе Прохоровки на Курской дуге. При обороне Берлина он приготовил себе пулю.

Его к такому позору готовила немецкая история. Фюрер твердил о «громадной государственной роли германских элементов» и «более низкой культуре русских». Но эти постулаты не его личная выдумка. На этом убеждении воспитывались целые поколения немцев задолго до Гитлера.

Как писал Александр Клинге в своей книге «Гитлер без лжи», отношение к славянам, и русским в частности, как к варварам берет свои истоки в раннем Средневековье, когда немцы продвигались на восток, очищая от славянских племен территории нынешней восточной Германии и западной Польши. Племена западных славян — к примеру, пруссы — уничтожались под корень.

Представление о России — Московии — как об отсталой стране, населенной варварами, проходило сквозь века. Даже Петровские реформы с разворотом России в сторону Запада ничего в этом не меняли. Подъем Российской империи наши «партнеры» приписывали исключительно воздействию иностранцев, приглашенных на русскую службу.

Статусом непререкаемой научной истины в европейской исторической науке до сих пор пользуется так называемая норманнская теория, которая гласит, что славяне совершенно неспособны создать собственное государство и потому вынуждены были пригласить скандинавских князей во главе с уже не раз упомянутым выше Рюриком.

А потому, мол, с тех пор вся русская правящая элита — западноевропейская по крови и мозгам. Только благодаря этому Россия еще существует как государство.

Но государство под названием «Русь» — Российская империя, СССР, РФ — на виду не десять, а тысячу лет. Третий рейх, мечтавший прожить такой же отрезок вечности, отметился всего лишь двенадцатью годами.

Отношение Гитлера к славянам было сугубо прагматичным — их земли должны принадлежать немцам. Для этого часть из них должна быть уничтожена — «вырезана под корень», а часть — «находиться на положении рабов». Жалеть недочеловеков нет никакого смысла, ибо они «элементарная биомасса».

Бывший баварский министр внутренних дел Карл Штютцель напророчил:

«Этот Гитлер допрыгается до того, что будет покойником».

Баварец не ошибся!

Духом античеловечности пропитано было заявление любителя покрасоваться на публике в персональной униформе и коллекционера ворованной живописи Германа Геринга во время его встречи в ноябре 1941 года с зятем Бенито Муссолини — министром иностранных дел фашистской Италии Галеаццо Чиано:

«В этом году в России умрет от голода от двадцати до тридцати миллионов человек. Может быть, даже хорошо, что так произойдет, — ведь некоторые народы необходимо сокращать».

Все говорилось в унисон фюреру, заявившему накануне войны: всего на европейской территории России должно остаться не более пятнадцати — тридцати миллионов человек. Остальные пусть переселяются на восток или умирают — как им будет угодно. Оставшихся тоже ждет незавидная участь.

Гитлер прилетал в свою очередную берлогу под Винницей — «Вервольф» («Волчье логово». — Авт.), которая действовала с 16 июля 1942 по 15 марта 1944 года, несколько раз. После крупных совещаний с фронтовым генералитетом, он, чувствуя, что до конца не выговорился, собирал узкий круг наиболее приближенных из обслуживающего персонала Ставки и философствовал в форме застольных монологов. Вот один из его перлов теоретического обоснования своих взглядов на эту тему:

«Заметьте себе, господа, что с помощью демократии невозможно удержать то, что когда-то было взято силой. Покоренные нами народы в первую очередь должны обслуживать наши экономические интересы. Славяне созданы для того, чтобы работать на немцев, и ни для чего больше.