Русь: от язычества к православной государственности

Христианство создало качественно новое антропологическое учение. Оно утверждало значение единичной и неповторимой личности как единства тела, души и духа. По св. Григорию Нисскому (ок. 331— ок. 394), человек оказывается составленным из трех начал, подтверждение чему находим мы и у апостола Павла в его послании, где он желаем им: «и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа»[196].

Телом Григорий Нисский называет питающую силами часть души, душой – чувственную, а духом – разумную. Душа колеблется между добродетелью и пороком, а дух целиком устремлен к жизни по Богу. Отсюда человек обречен на постоянную борьбу между телом, душой и духом, что в конечном итоге составляет суть и основу его личности. Вопрос только в том, какая из частей этого триединства возобладает и определит качества личности.

Человек, следовательно, сотворен по образу святой Троицы. Тем самым утверждается абсолютная уникальность и ценность любой личности как меры ее богоподобия. Каждый человек является Божьим избранником и может приобщиться к дарам Святого Духа. Они наиболее ярко проявляются в творчестве, которым кроме человека не располагает ни одно живое существо в мире. Бог-творец наделил даром творца и человека, подчеркнув тем самым его богоизбранность. «Обожение» человека осуществляется через благодать Святого Духа. С этим связана необходимость «стяжания Святого Духа». Учение о стяжании Духа Святого позже разработал и проповедовал Серафим Саровский (1754–1833).

Важным следствием православной концепции «обожения» человека, его приобщения к Богу (теозиса) является оправдание материального бытия, которое не может быть злом, ибо сотворено любящим Богом. В православии зло и дьявол – не бытие, а небытие, которое рождается от несовершенства человека, недостатка в нем любви и веры, отказа от стремления к единению с Богом.

В процессе мистического единения Бога и человека должны в равной мере принимать участие тело, душа и дух человека. Согласно апостолу Павлу, наши тела «суть храм живущего в [нас] Святого Духа»[197]

, мы – дом Бога, «как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом»[198].

Телесность в православии получила своего рода «освящение» и не рассматривается как исключительно источник и вместилище греха. Основой для этого утверждения являлось то, что телесными были и сам Христос, и Богородица, и апостолы, и все христианские святые.

Трагедию человеческой жизни христианство видит во внутреннем конфликте, который происходит в душе человека, мятущейся между телом и духом, необходимостью сделать выбор между земным и Божьим, добром и злом и др.

Основным препятствием на пути к «обожению» православие считает привязанность человека к телесности, которая обрекает его на страдания от страстей и пороков. Самой мощной и разрушительной страстью является эгоцентрическое сознание, абсолютизация своего «я». Феофан Затворник (1815–1894) утверждал: «Все они (страсти) исходят из самоугодия, самости, самолюбия и на них держатся»[199]

. Православие признает правомочность и необходимость любви человека к себе, но эта любовь должна быть неразрывно связана с любовью к Богу, создавшему человека. Это своеобразная сыновья любовь, далекая от эгоизма, а тем более от поклонения своему «я», которое должно восприниматься как часть Божьего творения. Следовательно, следует беречь и заботиться о физическом и духовном здоровье, добиваться душевного покоя и радостного восприятия жизни, дарованной Богом. Таковы проблемы «обожения» человека как смысла его жизни, поставленные еще на заре христианства.

Особое место в раннем христианстве в пору становления основ православного вероучения занимала борьба православных богословов и отцов церкви с различного рода ересями. По Максиму Исповеднику, еретик – тот, кто открывает «новую веру» о «чуждом боге», пытается стать «новым пророком». Православная церковь чиста и непорочна, ибо она есть средоточие евангельской истины и останется такой во веки веков. Не новшеств в вероучении следует искать, а укрепления святоотеческих традиций и глубокого осмысления Священного Писания. Эти идеи – столпы и твердь православия.

В основании веры во Христа лежит авторитет апостолов, носителей сверхчеловеческих тайн и божественной силы, ибо ее они получили из рук самого Христа. Творения святых отцов церкви не им принадлежат, но исходят от дарованной им самим Христом благодати. Поэтому авторитет отцов церкви непререкаем. Так, св. Афанасий именуется «богоносным учителем», св. Василий (ок. 330–378) – «великим оком церкви», Климент Александрийский (ок. 150 – между 211 и 216) – «философом философов», Дионисий Ареопагит (I в.) – «истинным богословом, великим и святым Дионисием», Григорий Богослов (ок. 330—ок. 390) – «пребожественным» и др. Заметим, что эти непререкаемые авторитеты христианства практически все выходцы из христианского Востока.