Русь, Византия и Западная Европа: Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

В очередной раз захватив Киев, Роман Мстиславич обратился к владимиро-суздальскому князю Всеволоду Юрьевичу и другим русским князьям с предложением установить новый порядок наследования киевского стола, который должен был предотвратить угрозу дальнейших княжеских междоусобиц и вражеских нападений извне. Ссылаясь на опыт соседних государств, Роман предлагал избирать киевского великого князя коллегией из шести местных князей, куда входили бы владимирский, черниговский, галицкий, смоленский, полоцкий и рязанский князья. Согласие между этими старшими князьями Руси в отношении киевского стола и должно было обеспечить внутренний мир и единство перед внешними врагами.

Избранный общим решением киевский великий князь вместе с местными князьями должен был стать судьей, разрешавшим внутренние конфликты. В его обязанности входило также предоставлять военную помощь местным князьям, подвергшимся нападению внешнего врага. Укреплению единства Руси должна была способствовать и другая мера, предложенная Романом. Местным князьям впредь могли наследовать только их старшие сыновья, младшие же сыновья должны были находиться в подчинении у своих старших братьев.

Этот проект остался нереализованным. Всеволод Юрьевич Большое Гнездо и другие князья, к которым обращался Роман, в силу разных причин не поддержали его, отказавшись даже от обсуждения подобной инициативы как неприемлемой в принципе.

* * *

В целом приведенное известие В.Н. Татищева встречает вполне благосклонное отношение исследователей, воспринимавших его с доверием. Это известие вполне укладывается в общую канву событий политической истории южнорусских земель начала XIII в., связанных с соперничеством киевского князя Рюрика Ростиславича и его зятя, галицко-волынского князя Романа Мстиславича, и, кроме того, отражает более верную хронологию этих событий, восходящую к хронологии Воскресенской и Никоновской летописей.

Еще одной важной предпосылкой, определявшей доверие к татищевскому известию о князе Романе, стал не вызывающий сомнений факт тесных контактов этого князя с правителями соседних европейских государств, отразившийся не только в русских, но и в иностранных источниках. Роман предлагает избирать великого князя коллегией местных князей, указав на подобную практику «других добропорядочных государств». Как отмечал еще С.М. Соловьев, «находясь в непрестанных сношениях с пограничными иностранными государствами <…> Роман, необходимо подчиняясь влиянию того порядка вещей, который господствовал в ближайших западных странах, мог, по-видимому, явиться проводником этих понятий на Южной Руси…».[19]

Вполне закономерным представляется историкам и отказ князей поддержать проект Романа не только из опасения усиления этого амбициозного князя, но также и потому, что в своем большинстве русские князья не были готовы к тем радикальным политическим переменам, которые предлагал Роман, — в частности, к введению принципа майората. «В начале XIII в., — отмечал по этому поводу В.О. Ключевский, — наследственность княжений в нисходящей линии не была ни общим фактом, ни общепризнанным правилом», сама же идея майората, по мысли историка, «была, очевидно, навеяна Роману феодальной Европой».[20]

Звучали и более осторожные, иногда даже скептические высказывания по поводу рассматриваемого татищевского известия. К числу «сомнительных страниц в сочинении Татищева» наряду с большей частью «описаний лиц и характеров князей» отнес сообщение о предложениях Романа Н.А. Попов.[21] В позднем происхождении этого известия был уверен М.С. Грушевский: проект Романа, по его словам, «принадлежит, конечно XVIII, а не XIII в.».[22]

По мнению Я. Беняка, «гипотеза Татищева относительно проекта Романа в части того, что касается выборов и замещения киевского стола, не заслуживает доверия».[23]

^{Ил. 1. Василий Никитич Татищев. Портрет работы неизвестного художника XVIII в. Музей М.В. Ломоносова Российской академии наук (Санкт-Петербург, Россия)}

Однако эти замечания не влияли на общий настрой историков. Опираясь на приведенные Татищевым известия, П.П. Толочко делает вывод о наличии у Романа «широкой политической программы», предлагаемой остальным князьям. В основе же содержащегося в «летописи В.Н. Татищева» известия о Романовом проекте, по мнению исследователя, лежит, «несомненно (в другой работе — возможно. — А.М.), древнерусский источник».[24]