Русалия

- Разве? Да мало ли свет видел ублюдков, ведущих родословие от величайших героев Руси? И сколько раз земля русская возращивала благороднейших князей, истых праведников из людей, вовсе не имевших знатного происхождения! – Богомил прищурился. – А предания говорят, что Полкан, спасший Солнцеву Деву от Змея, и вовсе только наполовину человек, а наполовину – конь. Нет, Святоша, княжество – это не порода.

Святослав по обыкновению своему, в случае неумения сразу найти верного решения, уж начинал сердиться на себя:

- Ну тогда это знание. Потому что княжичей с малолетства обучают науке чисел, правилам почитания предков, учат военной мудрости, музыке, учат правильной речи, учат понимать звезды и много еще чему. И, конечно, Закону. Княжество – это знание.

- Подумай еще, дорогой. Ведь много в мире людей, которых никак не назовешь князьями, и тем не менее они владеют глубокими и разнообразными знаниями. Так что княжество нельзя приравнять к знанию.

- Так что же такое – быть князем?!

- Понимание того, что такое лучший среди людей у разных народов свои. Но для русских князь – это тот, кто подобно волхву, постигнув основу совершенного порядка – светозарного Рода, пребывающего внутренним правителем всех существ, осознав свое предназначение в нем, очистил мысли свои от обмана предметов восприятия, кто успокоился, освободившись от страсти и мирских привязанностей, идет дорогой, назначенной ему свыше, к достижению цели, дарованной ему Родом. А вместе с тем княжество – это и порода, и знание, и действие, и благочестие. Вот и смекай.

- Но ведь князь должен быть вождем.

- А как возможно стать вождем, не осознав веления Истинного, Знающего и Блаженного? – Богомил потрепал по предплечью как-то скисшего молодца и, отстранившись от него, заложив свои большие сильные руки за голову, неким особенным взглядом, верно, проницающим закопченные стены избенки, вновь воззрился на то, что познаваемо лишь переживанием. – Вот ты, говоришь, на весь день волковать уходил. Но скитался ты по лесам со своими товарищами не для того, чтобы потешиться напрасной кровью, а ради доброй жизни своего племени. А как же такое может совершиться без мысли о Роде? Просто, беседуя с ним, ты уже и не помышлял о наивных знаках, непременных для иного, кто только нащупывает пути к соприкосновению с Тем, Кто состоит из бытия, мысли и блаженства. И это твое достижение, которое меня радует.

- А-а… Это точно? Это так? – точно иссохшее растение окропленное водой оживился Святослав.

- Так, - улыбнулся волхв. – Но знаешь, Святоша, пока еще не смерклось, помоги-ка мне ушат ⁴⁰⁵¹с водой со двора в избу затащить. А то как бы вода в нем к утру не замерзла.

Богомил поднялся с лавки, накинул на плечи овчинный тулуп, взял в сенях водонос, и двоих – учителя и ученика – охватила наполненная запахами хвои, первого снега и печного дыма синеватая стынь близких сумерек. Но вместо того, чтобы скорее бросаться к ушату, вставлять малую палку водоноса в круглые отверстия деревянных ушей и тащить его в дом, что, вроде бы, они и собирались здесь делать, эти двое вдруг почему-то стали разглядывать ничем не примечательное окружение, ни одна из деталей которого, надо думать, не могла послужить для них новизной.

Несмотря на то, что месяц листопад еще не миновал, раскидистые яблони и стройные груши давно лишил изветшалого убора неучтивый Листобой ⁴⁰⁶²

. Длинные гряды между деревьями, на которых не так давно кудрявились морковь, репа и прочая огородная зелень, запорошил тонкий снег, расписанный еще различимыми в дремчивой синеве треугольниками вороньих лап. Небо на удивление для этой поры года было открытым, и за дырявыми ошметками облачного веретья уж проглядывали первые звезды. По бегу этих рваных облаков проницательный мог судить, что вечно переменчивый неизменный ветер - дыхание Богов, наполненный Тем, Кто изнутри правит ветром (Кого сам ветер не знает), несет уклончивый образ грядущего. А по тому, как вдыхает непроявленное Мать-сыра-земля, как пьет холод ветра Сварог-Небесный, мог понимать он, каким это грядущее желает видеть великий, всепроникающий Род.

- Даже Боги дышат непрестанно,

То же люди и земные твари,

Ибо вдох и выдох – есть основа

Живота великих и ничтожных;

Кто почтет дыхание, как Рода -

Полного достигнет срока жизни.

Не даром же говорят, что дыхание – это познание.

- Но дышат-то все одинаково, - подал голос Святослав, следя взглядом поднимающуюся в гору под злобные жалобы возничего лошаденку, что тащила убогую телегу, - значит ли это, что любому доступно постичь сокровенное знание, дарованное Родом?