Русалка в бассейне

Инспектор разложил перед ним пачку фотографий молодых женщин:

– Посмотрите, господин Шмидт, не попадется ли вам среди этих фотографий знакомое лицо?

Хост Шмидт спокойно взял фотографии и стал неспешно перебирать их одну за другой. Остановился, пригляделся и уверенно сказал:

– Вот эту девушку я знаю очень хорошо. Это Наталья Беляева, она работала в моем издательстве.

– Работала в прошлом?

– Да, она уволена. Издательство мое закрыто, все сотрудники распущены, а дело я продаю.

– Когда вы уволили Наталью Беляеву?

– Месяц назад.

– Она долго работала у вас?

– Не могу вам сказать точно, но это можно будет выяснить.

– Разве не вы ее принимали на работу?

– Нет. Издательство «Анкер» досталось мне в наследство от моего погибшего в автокатастрофе сына вместе со всеми сотрудниками и авторами. Я хотел сохранить дело в память о сыне, но, увы, это оказалось мне не по силам. Возраст знаете ли…

– Вы знаете, что Наталья Беляева иностранка, русская?

– Да, она мне говорила об этом.

– У нее было разрешение на работу?

– Надо полагать, было, раз она работала официально. Но, по правде сказать, я не проверял сотрудников, перешедших ко мне от сына.

– Она была замужем?

– Это мне неизвестно. Но жила она в квартире одна.

– Почему вы так уверены в этом?

– Да потому, что иного я бы не потерпел. – Миллер и Апраксина ошеломленно уставились на Шмидта. Он пояснил: – Ведь это я сдавал ей квартиру. Сам я живу с женой в Варнгау, а четырехкомнатная квартира в Мюнхене досталась мне от сына вместе с Натальей: она занимала в ней одну маленькую комнату и вела хозяйство сына. Квартира была нужна и мне, пока было живо издательство: по делам мне приходилось иногда оставаться в Мюнхене на два-три дня, а порой нужно было принять авторов в непринужденной домашней обстановке – и я оставил все так, как было заведено у сына.

– Наталья платила вам за комнату?

– Нет, конечно. Она же следила за квартирой.

– Когда она покинула вашу квартиру?

– Месяц назад. Тогда же, когда прекратила работу у меня.

– А куда она переехала из вашей квартиры?

– Я не интересовался.

– Она работала у вас наборщицей?

– Да, она делала компьютерный набор.

– И сколько вы ей платили?

– Пять марок с листа.

– Она хорошо работала?

– Плохо. Даже очень плохо. Набирала медленно и делала массу опечаток. Мне неоднократно приходилось слышать нарекания моих авторов на то, что корректуры из-под ее рук выходили в безобразном состоянии.

– От Марго Перес тоже? – спросила Апраксина.

– О, вы знаете книги нашего ведущего автора? – Хорст Шмидт расцвел. – Это так приятно узнать – в полиции читают Марго Перес, лучшего автора издательства «Анкер»!

– Жаль, что ей теперь придется искать другое издательство! – заметила Апраксина.

– Да ну что вы! – благодушно возразил Шмидт. – Уже несколько человек выразили заинтересованность в приобретении моего издательства, и все как один интересовались, можно ли будет перезаключить контракт с писательницей Марго Перес. Если уж говорить честно, то на ее-то книгах и держалось все дело.

– Ну, поскольку за Марго Перес можно не беспокоиться, давайте вернемся к Наталье Беляевой, – сказал инспектор. – Где она сейчас находится, господин Шмидт?

– А вот этого я вам сказать не могу, поскольку не имею о том ни малейшего представления. Гм… Кстати, она как-то говорила, что намерена перебраться в Америку, так что возможно ее нет в Германии. Мы с нею хорошо простились, я дал ей значительную сумму на то время, когда она подыщет себе новую работу – две тысячи марок. Неплохое выходное пособие, согласитесь!

– Да, неплохое… И больше вы с нею не встречались?

– Нет. – Апраксина с Миллером переглянулись, но Шмидт вдруг продолжил: – Простите, нет, я ошибся! Однажды мы с нею встретились совершенно случайно на платформе электрички в Блаукирхене. Я уже почти свернул дела с издательством и как-то в субботу утром приехал из Мюнхена на электричке в Блаукирхен: там я должен был пересесть на местный поезд, чтобы ехать в Варнгау, а она ждала электричку в Мюнхен. Мы, естественно, поздоровались и немного поговорили; вот тогда-то она мне и сказала, что собирается лететь в Нью-Йорк… Да, точно, именно в Нью-Йорк! Я пожелал ей удачи на новом месте. Ну вот, собственно, и весь разговор. Я торопился – мне еще надо было до прихода поезда сделать кое-какие покупки.

– А когда это было?

– Когда это было? Погодите… – Апраксина и Миллер напряженно ждали ответа. – Ах, да! Это было в субботний день, это я помню совершенно точно, а вот число… Ну, в одну из суббот в начале июня, либо в первую, либо во вторую. А что, это разве имеет значение?

– Да, господин Шмидт, имеет. В субботу 5 июня Наталью Беляеву нашли мертвой в магазине «Парадиз».

– Какой ужас! Нет, вы не шутите?

– Какие могут быть шутки…