Russian X-files

Три тысячи лет до нашей эры — городская революция — начало древнего мира. Следующее событие — начало железного века и неразрывно связанная с ним так называемая революция Осевого времени, когда возникли первые мировые религии, взошли первые ростки гуманизма. Произошло это примерно с 1000 по 300 год до нашей эры. Этот кризис породил Сократа, Будду, Конфуция. Железное оружие гораздо качественнее и дешевле бронзового, соответственно, повысилась его убойность, и человечеству стали нужны новые культурные регуляторы, чтобы цивилизация просто не истребила себя. Они и появились — в лице мировых религий и гуманистических философий, призывавших к любви к ближнему. Еще одним «параллельным» ответом на появление железа стало возникновение больших империй — «мировых жандармов».

Далее — 500-600-е годы нашей эры — гибель Древнего мира и начало Средневековья. Затем первая промышленная революция — 1500 год нашей эры — новые изобретения, географические открытия, начало книгопечатания. Далее специалисты выделяют Вторую или Большую Промышленную революцию — эпоха пара, угля и электричества — 1840 год.

Наконец, последняя — информационная революция — 1950 год. Также, как и прочие революции, это — комплексное событие, не только включавшее в себя собственно изобретение электронных вычислительных машин, но и ознаменовавшееся окончанием больших войн между промышленно развитыми странами.

Из моего перечисления сразу видно, что чем дальше мы продвигаемся по шкале времени в будущее, тем плотнее сжимаются витки времени. Этот феномен так и назвали — «эффект ускорения исторического времени». Причем многие историки отмечали, что исторические периоды хорошо укладываются в геометрическую прогрессию. Я просто продлил этот ряд назад — и вышло, что не только историческая, но и биосферная эволюция также укладывается в ту же самую прогрессию! Точки кризисов очень точно ложатся на так называемый гладкий автомодельный аттрактор. Это говорит о том, что и биологическая эволюция, и эволюция социальная имеют одни глубинные корни, одинаковый механизм. Промежутки времени между кризисами и революциями сокращаются, железно подчиняясь математической закономерности.

Возникает резонный вопрос: где же сходится эта последовательность? То есть где тот предел на временной оси, когда частота революционных вспышек стремится к бесконечности, а период между ними — к нулю, где спираль сворачивается в точку? Известный историк Дьяконов даже придумал особое название для этой точки — «сингулярность истории».

Что ж, предел можно вычислить. Существует хорошо разработанная математическая процедура — оптимизация или, по-другому, регрессионный анализ. Проделав этот анализ для известной последовательности эволюционных революций, можно найти, где находится ожидаемая сингулярность.

Если использовать точки, относящиеся ко всей планетарной истории — и биосферной и социальной, — получается 2004 год. Но это в теории. На практике же всегда существует некая ошибка, разброс. Как найти этот разброс? Нужно рассматривать разные участки эволюции. Экстраполяция только человеческой истории дает предельную точку в 2027 году. А если взять ту часть кривой, которая относится к новой эре, получается 2011 год. Другими словами, эта сингулярность находится у нас перед носом.

Это значит, что реакция, которая была запущена 4 миллиарда лет назад, завершает свой цикл. И дальше она продолжаться не может — это простой математический факт. Так же, как нельзя больше заводить до предела заведенную пружину часов. Формально мы находимся вблизи точки, где скорость истории становится бесконечной. Но поскольку физически такое невозможно, это означает переход в совершенно другой рукав истории.

Одно из двух — либо это закономерный конец любой планетарной цивилизации, либо… Ведь точка сингулярности является одновременно и точкой бифуркации — после нее возможны разные траектории развития. Со смертельным вариантом все ясно: накопился целый ряд кризисов, которые могут положить конец цивилизации — генетический, экологический, ресурсный, кризис внутренней технологической неустойчивости… А вот с вариантом выживания — не совсем. Нужно понимать, что тот кризис, к коему мы сейчас приближаемся — не обычный эволюционный кризис, какие периодически случались на протяжении последних четырех миллиардов лет, и какие эволюция успешно проскакивала путем «изобретения» более сложных конструкций. Это — Кризис Кризисов. Революция Революций. Теоретический предел.

…Внимательно выслушав выкладки Панова, я не мог не спросить его:

— А может быть, нам поможет Высший Разум? Панов отхлебнул из кружки чай и раздумчиво ответил: