Русская Америка. Слава и боль русской истории

Накануне Русско-турецкой войны Черняев по представлению Александра II был назначен главнокомандующим сербской армией в сербско-турецкой войне, где с ним был и Комаров. Но славы генерал Черняев на том не заработал — сербы терпели поражения, а был ли в том виновен Черняев — сказать сейчас тоже сложно.

Позднее Черняев вместе с генералами Фадеевым и Гурко стал основным прототипом генерала Полкана Самсоновича Редеди, выведенного в «Современной идиллии» Салтыкова-Щедрина («…Вспомните, что Редедя Сербию освобождать ходил, всю Россию взбаламутил… Боевая репутация Редеди была в значительной мере преувеличена. Товарищи его по дворянскому полку, правда, утверждали, что он считал за собой несколько лихих стычек в Ташкенте, но при этом как-то никогда достаточно не разъяснялось, в географическом ли Ташкенте происходили эти стычки, или в трактире Ташкент, что за Нарвской заставою…»). Однако ирония великого нашего сатирика тут была вряд ли к месту — «стычки» Черняева происходили в Ташкенте географическом. И вот на каком политическом фоне…

Русская активность в Средней Азии объяснялась не столько внятным пониманием геополитической и государственной её необходимости высшей властью, сколько… желанием отвлечь внимание Англии от русской Польши, англо-французами подстрекаемой к восстаниям. А до этого не только ведомство Горчакова, но даже военный министр Милютин более чем прохладно относились к предложениям генерал-губернаторов Западной Сибири и Оренбурга о необходимости продвижения России в Среднюю Азию.

Генерал-губернатор Оренбурга Александр Павлович Безак (1801–1868) ещё в 1861 году в записке Милютину предлагал наступательную тактику, и именно он предложил соединить Оренбургскую и Сибирскую укреплённые линии. Именно благодаря Безаку была учреждена в 1861 году Сырдарьинская линия. Безак был не просто генералом — он был сыном высокообразованного и деятельного чиновника Павла Христиановича Безака и Сусанны Яковлевны Рашетт, дочери известного скульптора Жана Доминика Рашетта, обрусевшего француза, профессора петербургской Академии художеств.

Отец Александра Павловича сотрудничал с Беклешовым, Прозоровским, Багратионом, Сперанским… После ссылки последнего он ушёл в отставку и, занявшись коммерцией, очень разбогател. Дед Безака — Христиан Христианович, профессор философских, политических и исторических наук в Петербургском сухопутном кадетском корпусе, происходил из старинного славянского рода Безацких, изменивших фамилию на немецкий лад в период Реформации. Поступив в русскую службу в 1760 году, тридцати трёх лет от роду, он был уважаем и ценим Екатериной и стал одним из «первопожалованных» кавалеров ордена Святого Владимира. Поэтому у внука такого деда был далеко не провинциальный кругозор, и на русские перспективы в Средней Азии он смотрел воистину державно, то есть широко и комплексно.

Безак писал Милютину, что при умной линии поведения в Средней Азии Россия получит и новую надёжную государственную границу, и возможность дешёвого снабжения фортов на Сырдарье продовольствием и лесом, и месторождения свинцовых руд. Вот кому бы в министрах ходить, и не обязательно — в военных! Позднее, в 1865 году, Безак был, правда, назначен командующим войсками Киевского военного округа и генерал-губернатором Киевским, Волынским и Подольским. И на этом посту он серьёзно подре

зал крылья польским помещикам — у украинских крестьян в результате его жёстких выкупных мер оказалось 4 миллиона десятин земель! Но проводил он такую линию недолго — в 1868 году выехал по делам службы в Петербург и там (надо же, как совпало!) скончался, всего-то шестидесяти семи лет от роду.

Так вот, Александр Павлович Безак предлагал в Средней Азии энергичность, а Дмитрий Алексеевич Милютин считал всё это «несвоевременным». Горчаков же вообще сопротивлялся наступательной тактике в Средней Азии. Милютин позднее вспоминал, что Горчаков, «чуждый самых поверхностных сведений об Азии, не хотел даже вникать (! — С.К.) в обстоятельства, вынуждавшие нас по временам принимать военные меры на Азиатских наших окраинах, и приписывал всякое военное предприятие своеволию местных военных начальников, стремлению их к боевым отличиям и наградам…»