Русская Америка. Слава и боль русской истории

Во второй половине XIX века Россия вышла на Амур и владела Русской Америкой. Сохраняя за собой обе эти зоны, Россия обеспечивала себе отличное место на берегах того океана, который Герцен называл «Средиземным морем будущего». Американец командор Джон Роджерс, побывав на Амуре, был тоже уверен в его огромном будущем и писал так: «Это — великая магистраль, которую природа проложила от берегов Тихого океана к центру Сибири». Роджерс считал, что на берегах Амура возникнет обширная торговля, а в устье встанет город, которому пророчил судьбу русского Сан-Франциско.

Возможное великое будущее Амура и Приамурья — как оно виделось янки, а также основание Владивостока стали, конечно же, дополнительными причинами того, что Соединённые Штаты торопились с покупкой Русской Америки. И это нетерпение лишний раз проявилось в том, что, когда выяснилось, что вопрос решается Петербургом в пользу США, Сьюард не смог вытерпеть даже пару дней уик-энда и сладил всё со Стеклем в одну ночь.

За один день, и даже за один час, была решена будущая геополитическая «тихоокеанская» судьба России и на «Особом совещании» 16 декабря 1866 года в парадном кабинете Горчакова в здании МИДа на Дворцовой площади. И вот уж куда торопились эти, понять сложно, и даже невозможно.

Ведь торопились они к будущей Цусиме…

Не раз уже в этой книге было сказано, что Россия имела реальный шанс доминировать на всём Тихом океане, а уж на севере его она имела шанс однозначно преимущественный. Северная часть Тихого океана за Алеутами, то есть Берингово море, могла быть, по сути, внутренними российскими водами. А Петропавловск-Камчатский при умной государственной политике мог вырасти в считаные годы в немалый город и могучую крепость — как прочная стратегическая база, подкрепляющая Русскую Америку из русской Азии и укрепляющая саму русскую дальневосточную Азию. Ранее приводив мнение генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьёва на сей счёт, приведу его вновь. Восхищаясь Авачинской бухтой, Муравьёв писал, что если бы Англии случилось в случае конфликта с Россией завладеть Авачинской губой и потом заключить мир, то «уже Авачинской губы» Англия «нам не отдаст, и если б даже заплатила нам миллион фунтов за неё при заключении мира, то выручит его в короткое время от китобойства в Охотском и Беринговом морях».

Муравьёв подчеркнул здесь экономический потенциал Берингова моря и был прав. Даже в двадцатые годы XX века, после всех разграблений англосаксами его богатств, это было богатейшее море, но — где, в каких своих районах? Взглянув на «экономическую» карту Берингова моря, приведённую в 1-й БСЭ, оставалось лишь горько вздыхать… Абсолютное количество значков, обозначающих рыбные, китобойные и котиковые промыслы, краснело и чернело в центральной и северо-восточной частях карты — там, где когда-то были русские воды и русские берега Русской Америки.

А ведь в ХХ веке полностью выявился и военно-стратегический, и военно-политический смысл обладания теми зонами, которые ранее составляли Русскую Америку… Поэтому после добровольной утраты Русской Америки Россия уже не могла замышлять на Тихом океане проекты, возможные в прошлом. Теперь она могла на Тихом океане лишь присутствовать. Однако всё еще оставался вопрос — как? Присутствовать постольку-поскольку или же — мощно, весомо?

Муравьёв ещё в середине XIX века считал реальным второй вариант. Но вот как очевидец, русский военный моряк, описывал Петропавловск даже 1910 года:

«Трудно… назвать городом небольшое селение, каким в те времена был Петропавловск. Он насчитывал всего 600 жителей, включая военную охрану из уссурийских казаков… Бросалось в глаза обилие лавок, торговавших спиртными напитками. Помнится, была там даже площадка перед крыльцом одного торговца, вся вымощенная водочными бутылками донышками вверх.

Петропавловск всем нам показался сонным, безлюдным, почти вымершим… Унылыми своими впечатлениями мы поделились с нашим проводником. Поражённый нашим замечанием, он всплеснул руками:

— Помилуйте, сейчас ведь лето, самый разгар навигации. Жизнь у нас бьёт ключом. К нам приходят русские, американские, японские пароходы. Меховой аукцион бывает. Со всей Камчатки съезжаются сюда промышленники. Это у нас самое оживлённое время в году…»

Вот как даже в 1910 году выглядело то место, о котором Муравьёв-Амурский шестьдесят лет назад беспокоился, что англичане его у нас оттяпают, а потом и за миллион не отдадут.

ВПРОЧЕМ, к началу ХХ века на Тихом океане укреплялись всё более американцы, хотя в Китае давно прочно обосновались англичане, французы, а потом — и немцы. Возникал совершенно новый японский фактор, и создавалась новая ситуация…