Русская Америка. Слава и боль русской истории

«По прибытии моём к здешним Алеутским островам, — докладывал Измайлов, — сего 1778 года, августа 14 числа, но по задолженности моей в реченной канцелярии должности к переписи здешних народов, имел я отбыть из гавани с острова Уналашки сентября 2-го числа на остров Умнак, Четырёх сопок и протчие (мимоходом брошенное «протчие» говорит само за себя: мол, чего там, дело обычное, давно знакомое. — С.К.)

. А по прибытии моем, сентября 23 числа, прибыли на тот же остров Уналашку, и стали не в дальнем расстоянии от гавани моей, на полуношной стороне в бухту два пакет бота с острову Лондону, называются агличанами. А я, по исправлении своей должности, имел к ним прибыть в крайней скорости, а по прибытии находился трои суток, оказывая к ним ласковость и приветствие. Служил, что было собственного, притом приказал алеутам ясашным плательщикам, в бытность их промышлять рыбу и довольствовать…

На большем пакет боте, называемом Резулюшон, господин полковник называется Дем Кук, лейтенантов трое: первый — Жион Гор, второй — секунд Дем Скин, третей — Жион Вилимсын (Джон Гор, Джеймс Кинг и Джон Уильямсон. — С.К.); всего комплекту, что состоит на пакет боте 110 человек, в том числе все афицеры. На другом пакет боте, называемом Ескадре

(«Дискавери». — С.К.), на нём командир в ранге маиора Чир Тлярк, лейтенантов двое: первый — пример Димск Борин, второй — секунд Жион Рикман (Чарльз Кларк, Джемс Барни и Джон Рикмен. — С.К.)

, всех числом на Ескадре 70 человек, в том числе и афицеры…»

Тон документа — деловой и конкретный, и видно, что русские в районе Алеут и Аляски к тому времени обосновались уже прочно и, я бы сказал, рутинно… Жили-жили, не тужили. Вот и «аглинские» корабли пожаловали…

Что же — хлеб да соль, а я ем, да свой!

Младшему сверстнику Шелихова (на два года моложе), воспитаннику «Иркутской навигацкой» школы Герасиму Григорьеву сыну Измайлову было тогда тридцать три года. В двадцать три года он участвовал в экспедиции Креницына — Левашова, в 1771 году, в двадцать шесть лет, попал в плен к польскому ссыльному Морису Беньовскому. Напомню, что тот поднял мятеж на Камчатке, захватил судно и бежал во Францию. До Франции было далековато, Измайлов там ничего не потерял, и он вместе с камчадалом Паранчиным решил бежать. Кончилось тем, что Беньовский выпорол их и высадил на пустынном берегу курильского острова Симушир. Однако Герасим не пропал и добрался с Паранчиным до Сибири. Их доставили в Иркутск и после долгих допросов освободили. Вскоре Герасим Григорьевич опять ушёл в море, в 1775 году вёл съёмку камчатских берегов, в начале 1776 года был назначен командиром судна «Св. Павел» купцов Афанасия Орехова из Тулы, Ивана Лапина из Соликамска и Василия Шилова из Великого Устюга в экспедицию на Лисьи острова с базой на острове Уналашка.

В 1778 году Измайлов и Дмитрий Иванович Бочаров на галиоте «Три святителя» завершили открытие северного берега залива Аляска от Кенайского полуострова до залива Якутат.

По результатам съёмки Бочаров составил карту «полуострова Алякса»… Тогда Аляску русские называли и так, хотя, например, участник 2-й экспедиции Беринга Свен Ваксель предлагал назвать вновь открытую землю «Новая Россия». Предложение это не прошло, но первопроходческий дух Беринга и его соратников Шелихов и его сотоварищи восприняли в полной мере.

С такими людьми можно было горы сворачивать…

ПЛАНЫ Шелихова становились всё более масштабными. Поддерживаемый генерал-губернатором Иркутским и Колыванским Якоби, он уже и с Филиппинами был готов торговать, тесня на рынках Тихого океана европейцев и янки. А желая развернуть дело шире, Шелихов совместно со своим «компанионом» Голиковым ходатайствует в феврале 1788 года перед Екатериной о беспроцентной ссуде в 200 тысяч рублей на 20 лет.