Русская Америка: слава и позор

2-го по выходе моем на берег первым и священнейшим почел долгом принесть в Америко-Кадьякской церкви Подателю всех благ искреннее благодарение о благополучном совершении нашего плавания около половины Света. Слабо перо мое к объяснению тех душевных излияний, кои вполне ощущал я, услышав, что в Новом Свете — стране, столь удаленной от России, стране еще дикой — благоговейно прославляется имя Триипостасного Бога и превознесенное паче всякого имени на земле живых имя всеавгустейшего его помазанника Александра Первого.

6-го перешел с корабля в покои духовной миссии, а по осмотре всей церковной утвари, ризницы, книг и домашней экономии, 26-го, отправился с компанейским переводчиком в двух трехлючных байдарках для проповеди Слова Божия вокруг всего Кадьяка, также и на прилежащие к нему острова: Угак, Шалидак, Аяхталик, Ситхинок и Тугидок. Быв на всех алеутских жилах, старался по мере способности моей внушать новопросвященным то, что необходимо-нужно для веры, добродетелей гражданских и жизни хозяйственной. Всеми мерами старался вникать в прежние их предрассудки, кои неприметно раскрывая дружелюбными советами, показывая им очевидную гнусность и вред, от вкоренения их происходящие, и таким образом доводил их к правилам истинного богопочитания. Судя наружно, кажется, слушали меня охотно; случалось нередко, что более 8 часов просиживали не вставая и не отходя прочь. Везде принимали ласково, кроме рыбы потчевали сараною с китовым жиром и ягодами: малиною, шикшею, княженикою и черницею с китовым же жиром. Я дарил их табаком, бисером, иголками, стамедом, яманиной, т. е. длинною козлиною шерстью.

21 августа в проливе, отделяющем Аяхталик от Кадьяка, скорбию наполнено было мое сердце. Ибо после тишины и тумана настал сильный и жестокий ветр при противном течении; гребцы устали, погода усилилась, волнением беспрерывно нас покрывало, у гребцов из носа лилась кровь от большого напряжения сил, явная предстояла гибель, ежеминутно ожидали от свирепости волн опрокинутия или разодрания байдарок; но с крайним изнурением сил, слава Богу, едва добились до пустого берега, где пробыли трое суток; благодарили Промышлителя всячески, что в пище, т. е. юколе и китовине, недостатка не имели.

Во все время моего объезда, т. е. в два месяца и 5 дней, крестил обоего пола 503 души от одного до 10 лет, в том числе 22 души сорокалетних, 38 пар обвенчал.

В Павловской Гавани все строения из елового леса. На берегу, близ которого на якорях стоят суда, такелажная с другими большими для поклажи горницами. Напротив оной на горе новый правительский дом с библиотекою, а от него в виде продолговатого четвероугольника восемь разных семейственных домов. Против правительского дома при самой оконечности мыса стоят церковь и колокольня с ветхими крышами. Пред самым входом в церковь по правую сторону — общая компанейская поварня, а по левую — сарай для байдар и разных поделок, позади сарая — кладовые для кормов и балаган, т. е. на столбах сарай, в котором пол из жердей для свободного проходу воздуха; в нем хранится юкола и качемаз. В кладовых содержат китовое, сивучье и нерпячье мясо, жир китовый и сивучий, сарану и ягоды, шикшу, брусницу, морошку. Все оные кормовые припасы привозятся из артелей.

Против церкви, за ручьем, на возвышенном месте, прежде бывшая деревянная полуциркулем крепость, коей третья часть за ветхостию уже отломана, а остались только покои для конторы, казармы для промышленных, магазин для пушных товаров, лавка с погребами и немного в отдалении кузница с слесарнею. Все оное строение ветхо. Засим под горою старый правительский дом, где теперь находится Российско-американское училище, ветхие покои для духовной миссии, общая компанейская баня, круглый кажим, где живут каюры и больные, и новый скотский дом. От сего последнего в недальнем расстоянии находятся дом правительского помощника и гостиные покои.

Кроме оного селения на Кадьяке находятся следующие артели:

1) Сапожникова, близ Павловской Гавани, в коей построена одна деревянная казарма для русских, скотский двор, балаган и алеутские юрты. Здесь содержится более коров, нежели в других артелях. С великим трудом и неудовольствием сеют немного ячменя и овса. Соху таскают алеуты вместо быков. И юколы заготовляют до 30 000 [штук].