Читаем Русская литература от олдового Нестора до нестарых Олди. Часть 1. Древнерусская и XVIII век полностью

И далее идет перечень чего? Национальностей. То есть слово «язык» (это отражено, кстати, в известном вам слове «язычество», то есть народная вера), слово «язык» изначально имело значение – «народ», а уже лингвистический аспект возник позже. То есть выражение «Славянский язык и русский един» мы с вами можем понимать в современном духе, лингвистически, то есть народ русь говорит на том же языке, что и славяне. А в академическом переводе «Повести временных лет» дается просто и четко: «А славянский народ и русский един. От варягов ведь прозвались русью, а прежде были славяне; хоть и полянами назывались, но речь была славянской. Полянами же прозваны были потому, что сидели в поле, а язык им был общий – славянский».

Итак, славяне и русь – это один народ. Сложный вопрос, как это трактовать. Я хочу обратить ваше внимание на тот аспект, что варяги (они же русь) как народ гораздо ближе к славянам, чем перечисленные Нестором шведы, норманы, англы и еще готы. Они занимают какое-то промежуточное место. Существует гипотеза, она мне очень нравится, что слово «русь» происходит от скандинавского слова «руотси» – гребцы. А, как вы понимаете, что такое гребцы в условиях Северного моря? Ну хотя бы Балтику себе представьте. Вот представьте себе хотя бы сентябрьскую погоду, вы в море, штормит слегка… и вы сразу хорошо поймете, что гребля в таких прекрасных климатах – это единственный способ не околеть от холода на открытом кораблике. Это, знаете ли, на теплом Средиземном море можно на галерах плавать, гребут там рабы. Потому что там солнышко греет. В условиях Северного моря если ты не гребец, то ты очень близок к состоянию трупа, в случае чего за борт и выкинут. Чтобы корабль хорошо шел, необходимо что? Необходимы слаженные действия гребцов. Так вот, я вас хочу подвести к тому, что понятие «гребцы» в условиях корабля викингов идентично понятию «дружина», причем не только в военном аспекте. Это действительно спаянное братство, потому что от слаженности их гребли банально зависит их жизнь, они все друзья неразлейвода в самом прямом смысле этого слова.

Забегая немножко вперед, я замечу, что в «Слове о полку Игореве» есть «Русская земля», об этом мы поговорим, но там нет ни слова «русь» с маленькой буквы, в смысле – народ, нет ни слова «русин», а есть слово «русич», которое обозначает дружинников, и только дружинников, а отнюдь не всё население Русской земли: «храбрии русичи поля преградиша чрълеными щиты». И слово «русич», как вы прекрасно понимаете, грамматически означает кого? Потомков руси, это отчество от слова «русь».

И, чтобы закончить с термином «русь», я сейчас найду еще одну цитату из «Повести временных лет».

Игорь (который муж Ольги) идет в поход – и кого он с собой берет? Очень интересный список. «Игорь собрал воинов многих: варягов, и русь, полян, и славян, и кривичей, и тиверцев, и нанял печенегов». Шикарный национальный список. При Игоре уже варяги – это одно, русь – это другое, поляне, то есть славянский народ, живущий вокруг Киева, – это третье, а славяне, видимо более отдаленные славянские племена, – это четвертое. Вот такие любопытные дела.

После этого выражение «Киев – мать городам русским» звучит очень интересно и не очень привычно. Получается, что Русская земля, русские города – это те города, где роль милиции-полиции исполняла эта самая русь. То есть у руси – военная власть.

Вот такая ситуация складывается, несколько отличная от нашего учебника истории, что ж поделать.

Дальше. Известнейшие тексты про Олега, который, прибыв в Царьград, сражается с греками. Греки предпочитают от него откупиться. Кстати, нам потом это понадобится, когда до Карамзина дойдем (Карамзин деликатно сообщает, что греки вообще-то его побили, но потом всё-таки предпочли откупиться, им этот вариант больше понравился). Итак, Олег заключает с греками договор, где отдельно оговаривается, что греки должны дать руси, когда те придут (русь получит, сколько захочет), и что получат «гостье», то есть купцы (тут детально оговаривается), а затем ставит условия, что греки должны дать шелк разного сорта ему на паруса. Шелковые паруса одного сорта будут у руси, а другого у славян. При этом русь клянётся Перуном, купцы – Велесом, скотьим богом, то есть снова русь и славяне – рядом, но отличается друг от друга. Всем шелковые паруса, но шелк лучшего сорта руси, шелк похуже славянам. Но в итоге, правда, всё заменили на холстину, потому что шелковые паруса рвутся от ветра.

Перейти на страницу:

Все книги серии ЛекцииPRO

Сотворение мира. Богиня-Мать. Бог Земли. Бессмертная Возлюбленная
Сотворение мира. Богиня-Мать. Бог Земли. Бессмертная Возлюбленная

«Мифологические универсалии – это не игра ума для любителей волшебства, а ключ к нашему сознанию, ключ ко всей культуре человечества. Это образы, веками воплощающиеся в искусстве, даже атеистическом», – подчеркивает в своих лекциях Александра Баркова, известный исследователь мифологии. В книгу вошла самая популярная из ее лекций – о Богине-Матери, где реконструируется миф, связанный с этим вечным образом; лекции об эволюции образа владыки преисподней от древнейшего Синего Быка до античной философии, эволюции образа музы от архаики до современности и трансформации различных мифов творения. Живой язык, остроумная и ироничная подача материала создают ощущение непосредственного участия читателя в увлекательной лекции.

Александра Леонидовна Баркова

Религиоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Подросток. Исполин. Регресс. Три лекции о мифологических универсалиях
Подросток. Исполин. Регресс. Три лекции о мифологических универсалиях

«Вообще на свете только и существуют мифы», – написал А. Ф. Лосев почти век назад. В этой книге читателя ждет встреча с теми мифами, которые пронизывают его собственную повседневность, будь то общение или компьютерные игры, просмотр сериала или выбор одежды для важной встречи.Что общего у искусства Древнего Египта с соцреализмом? Почему не только подростки, но и серьезные люди называют себя эльфами, джедаями, а то и драконами? И если вокруг только мифы, то почему термин «мифологическое мышление» абсурден? Об этом уже четверть века рассказывает на лекциях Александра Леонидовна Баркова. Яркий стиль речи, юмор и сарказм делают ее лекции незабываемыми, и книга полностью передает ощущение живого общения с этим ученым.

Александра Леонидовна Баркова

Культурология / Учебная и научная литература / Образование и наука
Введение в мифологию
Введение в мифологию

«Изучая мифологию, мы занимаемся не седой древностью и не экзотическими культурами. Мы изучаем наше собственное мировосприятие» – этот тезис сделал курс Александры Леонидовны Барковой навсегда памятным ее студентам. Древние сказания о богах и героях предстают в ее лекциях как части единого комплекса представлений, пронизывающего века и народы. Мифологические системы Древнего Египта, Греции, Рима, Скандинавии и Индии раскрываются во взаимосвязи, благодаря которой ярче видны индивидуальные черты каждой культуры. Особое место уделяется мифологическим универсалиям, проявляющимся сквозь века и тысячелетия.Живой язык, образная, подчас ироничная подача самого серьезного материала создает эффект непосредственного общения с профессором, на лекциях которого за четверть века не уснул ни один студент.

Александра Леонидовна Баркова

Культурология

Похожие книги

100 великих мастеров прозы
100 великих мастеров прозы

Основной массив имен знаменитых писателей дали XIX и XX столетия, причем примерно треть прозаиков из этого числа – русские. Почти все большие писатели XIX века, европейские и русские, считали своим священным долгом обличать несправедливость социального строя и вступаться за обездоленных. Гоголь, Тургенев, Писемский, Лесков, Достоевский, Лев Толстой, Диккенс, Золя создали целую библиотеку о страданиях и горестях народных. Именно в художественной литературе в конце XIX века возникли и первые сомнения в том, что человека и общество можно исправить и осчастливить с помощью всемогущей науки. А еще литература создавала то, что лежит за пределами возможностей науки – она знакомила читателей с прекрасным и возвышенным, учила чувствовать и ценить возможности родной речи. XX столетие также дало немало шедевров, прославляющих любовь и благородство, верность и мужество, взывающих к добру и справедливости. Представленные в этой книге краткие жизнеописания ста великих прозаиков и характеристики их творчества говорят сами за себя, воспроизводя историю человеческих мыслей и чувств, которые и сегодня сохраняют свою оригинальность и значимость.

Виктор Петрович Мещеряков , Марина Николаевна Сербул , Наталья Павловна Кубарева , Татьяна Владимировна Грудкина

Литературоведение