Русская ось колеса Сансары

– Не слышал, чтобы в неволе они размножались. Случись так – все равно это уже не соловей. Чтобы была такая чудная песня, ему нужно место, которое он сам выбрал, нужен ночной перелет через континенты, эта дивная ночь, что фильтрует звуки, отбрасывая, утишая все серое, обыденное, тривиальное. И что-то еще ему надо, что ни он, ни я не выразим привычными словами, звуками. В старые времена очень много гнездилось соловьев по урочищам таких вот мелких речушек, как у нас. У каждого соловья своя территория, и все они – в пределах слышимости. И так же – ночью запоет один соловей, где-то вдали слышен голос другого. Возможно, таким образом они и учатся друг у друга. Этот наш соловушка остался здесь последним, похоже… Вот слушай, слушай сейчас – он разразиться дудкой лешего. Меня аж озноб берет…

– Фью-юить вюттю вит-дел крха-кха-кха УГУ-ГУ-ГУ-ГУ-ГУ ОГО-ГО-ГО-ГО АГА-ГА-ГА-ГА… – оглашался окрест чистейшим басом пробудившейся нечистой силы.

– Это что у вас тут такое? – в отворившуюся неожиданно дверь вошла Лера, словно воплощение этих звуков. Василий вздрогнул, а Веэвэ, словно приходя в себя, уткнул удивленный взгляд в Леру. – Вы что сидите вдвоем в темноте? И кто это орет за окном? Странно…

– Соловья слушаем. Очень редкого соловья, – ответил Веэв с некоторым недовольством.

– Ну, вы даете! А как же работа?.. По-моему, тут не один соловей глотку дерет. Ему явно аккомпанирует персонаж из ужастика. Это что в самом деле такое? Мозги не закипели у вас?

– Нет, это всего одна птица. Лесной маэстро соловей. Прошу любить и жаловать.

– Фантастика! Молодец пернатый! Поймать и продать.

– Не выживет в неволе. Так петь не будет. Судя по тому, что поет в полную силу, самку себе выбрал. В пору гнездования разлучать птиц то же, что и убивать. Даже если отлов произойдет удачно, петь не будет, – хладнокровно ответил Веэв.

– Ну, тогда сделать запись. А что – идея! Записать диск с редкой, как вы говорите, соловьиной песней. Оформить, разбавить релаксом – и кое-что поиметь можно в плане гонорара.

– Лера, все ты на деньги переводишь, как будто нет другого мерила!

– Нет, конечно! Вы, мальчики, не думаю, что одних соловьев тут слушали? А как же работа? Как задание? Выполнено? Сегодня срок. Край – до полудня все представить шефу. Я пришла на работу пораньше. Думаю, может, что помочь и вам. Леша где?

– Это у него спроси. Не видели его все эти три дня, – ответил Вася.

– Ладно разберусь с ним. Давайте-ка посмотрим, что у вас получилось.

– Вот смотри, – Вася протянул пухлую папку. – Это наш вариант техзадания. У Владимира Владимировича в компе пока сравнительная оценка нашего предприятия на соответствие уровню, предъявляемому Заказчиком, в том числе, чтобы обрабатывать заказы в электронной системе Заказчика. Еще бы вклинить сюда то, что вы с Лешей сделали.

– Это мы сделаем. И мы с ним порядочно потрудились… Не беспокойтесь! Я что думаю: вам надо срочно отдохнуть, причем – капитально. За три дня и три ночи вы сделали колоссальный труд, то, что дюжине бойцов корячить неделе две. Давайте-ка я вас прямо сейчас по домам развезу. На вахте отметки есть, что дневали и ночевали на работе. Так что я сама шефу наш труд выложу. Все равно ему день-два, а то и больше нужно, чтобы только прочитать, въехать. Вы это время отдохнете. Иначе точно бзик начинается – слушать в потемках горластую птичку. Гораздо полезнее хорошенько выспаться… И не спорьте, не спорьте! – Лера внушала мягко и непреклонно и все же внушила следовать ее воле. Усадила их в автомобиль. Усадила с приятной заботой и любезностью, бережно, как бесценный интеллектуальный товар. Стремглав доставила до осиротевших диванов и кроватей, при этом сама уложила Васю и задержалась с ним на полчасика, чтобы определить – насколько он соскучился по ней…