Русская поэзия XIX века. Том 2

«Вышел срок тюремный…»

^{377}

Вышел срок тюремный —По горам броди;Со штыком солдатаНет уж позади.Воли больше; что жеСтены этих горПуще стен тюремныхМне теснят простор?Там под темным сводомТяжело дышать:Сердце уставалоБиться и желать.Здесь над головоюПод лазурный сводЖаворонок вьетсяИ поет, зовет.

<1862 (?)>

«Зарею обновленья…»

^{378}

Зарею обновленьяВ моей ночи взошла любовь твоя,В ней стали ясны мне и мир, и жизнь моя,Их смысл, и сила, и значенье.В ней, как в сиянье дня,Я увидал, что истинно, что ложно,Что жизненно, что призрачно, ничтожноВо мне и вне меня.Когда я сердцем ощутил биенье,Которым сердце билося твое,В нем мира целого вместилось бытие,Все радости людей, тревоги и стремленья.О свет все воскрешающей любви!Ты дал на дело мне и на страданье силы.Веди меня сквозь мрак моей живой могилы

И к делу жизни вновь могучим призови!

<1862 (?)>

Конституционист

Тошно из уст его слышать и самое слово Свобода.Точно как будто кастрат стал о любви рассуждать.

<Между 1862 и 1864 (?)>

Недоразумение

Много у нас толковали в журналах о прессе свободной.Публика так поняла: гни нас свободно под пресс!

<Между 1862 и 1864(7)>

Преданность

Преданность вечно была в характере русского люда.Кто же не предан теперь? Ни одного не найдешь.Каждый, кто глуп или подл, наверное, предан престолу;Каждый, кто честен, умен, предан, наверно, суду.

<Между 1862 и 1864(?)>

«Только помыслишь о воле порой…»

Только помыслишь о воле порой,

Словно повеет откуда весной.Сердце охватит могучая дрожь;Полною жизнью опять заживешь.Мир пред тобою широкий открыт;Солнце надежды над далью горит.Ждет тебя дело великое вновь,Счастье, тревога, борьба и любовь.Снова идешь на родные поля,Труд и надежды с народом деля.Пусть будет снова боренье со злом,Пусть и падешь ты, не сладив с врагом,Пусть будут гибель, страданья, беда, —Только б не эта глухая чреда.

<1863 или 1864 (?)>

«Вечером душным, под черными тучами нас похоронят…»

Вечером душным, под черными тучами нас похоронят,Молния вспыхнет, заропщет река, и дубрава застонет.Ночь будет бурная. Необоримою властью могучи,

Громом, огнем и дождем разразятся угрюмые тучи.И над могилами нашими, радостный день предвещая,Радугу утро раскинет по небу от края до края.

<1864 или 1865(?)>

«Зимние вьюги завыли…»

Зимние вьюги завылиВ наших пустынях глухих,Саваном снега накрылиМертвых они и живых.Гроб — моя темная келья,Крышка свинцовая — свод;Ветер полночный в ущельеМне панихиду поет.

<1864 и 1865(?)>

В. Курочкин

^{379}

Старый капрал

^{380}