Русская полиция

Следует заметить, что ряд охранных отрядов и подразделений, сформированных из граждан русской национальности, выполняли фактически такие же функции, как и батальоны «шума» (в некоторых случаях они были аналогично обмундированы). Это относится, например, к батальонам «народной стражи». Историк С.И. Дробязко пишет: «На территории Орловской области действовали части так называемой Народной стражи (Volkswehr), представлявшие собой созданные по территориальному принципу батальоны и роты. В ноябре 1942 г. три батальона Народной стражи — Трубчевский, Дмитровский и Кромский — были переименованы в 618-й, 619-й и 620-й восточные батальоны с переподчинением их командованию армейского тылового района... К июню 1943 г. имелось 10 батальонов Народной стражи и 1 отдельная рота (всего свыше 5 тыс. человек)... В конце 1943 — начале 1944 г. эти отряды в основном прекратили свое существование, влившись в состав регулярных формирований восточных войск»[126].

Значительное количество сотрудников русской вспомогательной полиции, служивших при немецких комендатурах, отделениях полевой жандармерии и тайной полевой полиции, в последующем пополнили различные подразделения специального назначения, предназначенных для борьбы с партизанами и подпольщиками. В первую очередь это касается «местных боевых формирований» (ЕКА), истребительных и охотничьих команд (Бишлера, Шмидта, Фишера и т.п.), отдельных восточных батальонов (таких как «Шелонь»), принимавших активное участие в подавлении сил советского сопротивления.

То же самое можно сказать и о подразделениях по борьбе с партизанами, которые создавались под непосредственным руководством полиции безопасности и СД — сотрудников оперативных групп и команд, представлявших органы СС в военной зоне оккупации. Личный состав этих подразделений формировался почти исключительно из сотрудников волостной и районной полиции, положительно зарекомендовавших себя в глазах оккупантов. Из них отбирались наиболее способные, подготовленные в военном плане кандидаты с целью дальнейшего использования по линии эсэсовской разведки и контрразведки, в частности — для задач диверсионного характера.

ВЫПОЛНЕНИЕ ЗАДАЧ ПО ПОДДЕРЖАНИЮ ПОРЯДКА И БОРЬБА С КРИМИНАЛЬНОЙ

Несмотря на незначительную численность личного состава (штат полицейского участка зачастую не превышал нескольких человек), немецким ставленникам удалось достаточно успешно разрешить задачу по поддержанию порядка на улицах городов, не говоря уже о борьбе с криминальной преступностью. Н. Ломагин констатирует: «Число уголовных преступлений в оккупированных областях по сравнению с советским временем резко сократилось»[127].

^{Служащий батальона «шума» беседует с населением. 1943 год}

 Б. Ковалев (хотя и с оговорками) указывает, что многие задачи, возлагавшиеся на полицию (борьба с криминалом, надзор за дисциплиной уличного и дорожного движения, обеспечение пожарной безопасности и некоторые другие), «отвечали интересам мирного русского населения»[128]

.

Работа полиции постоянно освещалась на страницах оккупационных газет. К примеру, смоленский «Новый путь» в мае 1942 г. в колонке «Происшествия» опубликовал серию заметок о пресечении органами полиции случаев воровства и спекуляции. Заметка «Базарный буян» рассказывала читателям о некоем Мышленкове, который продавал на рынке керосин по цене четыре марки за литр. Нарушителя задержали работники охраны, и ему было предложено уплатить 100 рублей штрафа: «.. .Мышленков не смутился и длинные потоки угроз и похабных ругательств понеслись над базарной площадью. — 100 рублей?! — удивился спекулянт. — Да вы что, опупели?» В конечном итоге Мышленкова препроводили в управление полиции, где его оштрафовали на 200 рублей.

Заметка «Птицеловы» была посвящена гражданам Плану и Никанорову, которые ночью взломали сарай гражданина Кацуро и похитили у него 17 куриц. Вскоре воров задержала городская полиция. Каждый из преступников был оштрафован на 500 рублей1.

Более серьезное наказание понесли супруги Варфоломеевы, корреспонденция о которых («Получили по заслугам») была размещена в газете «Смоленский вестник» в № 4 за 1941 г. Варфоломеевы украли из подвала дома вещи гражданки Парфеновой и Хорошиловой. Со стороны полиции города мародерствующая чета получила наказание в виде принудительных работ. Кроме того, Варфоломеевы обязывались уплатить пострадавшим стоимость возмещения похищенного (1225 и 2655 рублей соответственно) 2.

Интересно отметить, что коллаборационистские пропагандисты часто объясняли имевшие место факты хулиганства, пьянства, базарного воровства и т.п. «гнусным порождением 25-летнего распада семьи», «наследием большевизма»3 (точно так же советские пропагандисты обуславливали негативные явления «пережитками прошлого» и «наследием старого режима»).