Русская разведка и контрразведка в войне 1904-1905 гг.

Насколько удавалось, несмотря на все эти трудно поборимые препятствия, восстанавливать каждый раз перед решительной минутой картину истинного положения противника, покажет только будущее, когда беспристрастный суд истории поставит свой безапелляционный приговор.

Генерал-квартирмейстер

при Главнокомандующем Генерального штаба

генерал-майор Орановский

* * *

1 сентября 1905 г.

ст. Годзядан

ОТЧЕТ ШТАБС-КАПИТАНА БЛОНСКОГО ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ТАЙНОЙ РАЗВЕДКИ ПРИ ПОМОЩИ КИТАЙСКИХ АГЕНТОВ ЗА ПЕРИОД С ФЕВРАЛЯ ПО СЕНТЯБРЬ 1905 Г. [30]

ТАЙНАЯ РАЗВЕДКА ЧЕРЕЗ КИТАЙСКИХ АГЕНТОВ

Разведка о неприятеле через тайных агентов в период после оставления Мукдена и до конца войны в штабе Главнокомандующего была возложена на меня, как владеющего китайским языком. Первоначально предполагалось разделить фронт неприятельских армий на две части, приблизительно равные, и предоставить разведку в каждой из них отдельному лицу: в одной штабс-капитану Россову, в другой мне. Вскоре штабс-капитан Россов получил особое назначение и отправился в Китай, и мне одному пришлось заниматься разведкой на всем фронте.

На практике выяснилось, что при том огромном протяжении фронта армий, какое они заняли после Мукденских боев, разведка едва ли может успешно производиться одним лицом, находящимся в штабе Главнокомандующего. Значительное, более 100 верст, удаление объектов разведки от лица, производящего ее через агентов, затрудняло производство разведки уже потому, что агенту надо пройти это расстояние, прежде чем достичь желанного пункта и затратить на это 7—10 дней времени; затем, употребивши несколько дней на самую разведку и 7—10 дней на обратный путь, агент мог явиться с добытыми им сведениями слишком поздно.

Таким образом, я мог получать сведения от своих агентов приблизительно через три недели после отправления каждого из них из штаба Главнокомандующего. Изменить мое местонахождение представлялось неудобным, потому что я в то же время исполнял должность переводчика штаба Главнокомандующего, а во-вторых, это мало изменило бы положение мое в смысле приближения к объектам разведки; выехавши в центр позиций, я был бы одинаково удален от флангов, а основавшись на одном из флангов, я по-прежнему был бы удален от другого фланга и центра. Менять мое местонахождение мне было неудобно уже потому, что агентам трудно было бы разыскивать меня. Вследствие вышеизложенного я занимался разведкой преимущественно центра и левого крыла японских армий.

Система разведки заключалась в четырех главных моментах: 1) приискание агентов, 2) подготовка агентов, 3) командирование агентов на разведку и 4) вознаграждение за доставленные сведения.

Приискание агентовпосле отхода от Мукдена стало более затруднительным, чем до этого. Задача эта никоим образом не может быть возложена на офицера, не имеющего в своем распоряжении доверенного китайца. Дело в том, что китайцы, к которым офицер обращается лично с предложением принять его в качестве тайного агента – относится в большинстве случаев с недоверием к такому предложению и к обещаемому вознаграждению, а кроме того, в таком случае неизвестно, с кем приходится иметь дело. После Мукдена мне пришлось работать в районе, в котором никогда раньше я не бывал и не имел связи с китайским населением, китайцы же, помогавшие мне в приискании агентов до отхода от Мукдена, остались там, и я потерял с ними связь.

Таким образом, я принужден был найти и нового помощника по приисканию агентов, в чем мне оказали содействие известный купец Тифонтай и китайский полковник Чжан-Чжен-юань. Лучшими агентами можно было бы считать китайских офицеров новой школы[31], как более знакомых с военным делом, но я лично не мог добыть таких агентов, так как не мог вступить с ними в личные отношения за дальностью расстояния (Тяньцзинь, Баодинфу). Главный контингент агентов составляли китайские солдаты, мелкие торговцы и простые деревенские жители, прельщаемые возможностью получать солидное вознаграждение, превышающее ежедневный заработок. Все эти агенты не имели представления о японской армии и способны были доставлять сведения, не имеющие никакой цены: «в д.Х. – 100 человек солдат, в д.Y. – 50 конных» и т. п. Ввиду изложенного агентов приходилось подвергать специальной подготовке.