Русская жизнь-цитаты-16-31 августа-2020

— не вижу причин думать иначе. Сложный способ убийства создал целый ряд непредвиденных факторов, которые сложились. Тот, кто писал сюжет, не ожидал, что прочитан он будет несколько иначе. Летчики могли не сажать самолет в Омске, а приняли бы решение сажать его дальше по маршруту. Подъехавшая скорая могла не проводить реанимационные мероприятия на месте и не стала бы колоть атропин (что, как полагают врачи, спасло Навальному жизнь). Плюс загадочная история с «минированием» Омского аэропорта буквально через пять минут после того, как стало известно, что самолет будут сажать именно в Омске. «Заминировали», затем засекретили, но в итоге аэропорт не закрыли, и самолет сел. В общем, в написанном сюжете труп Навального прибывал в Москву, где бы демократическая общественность уже выла бы от горя. Но кто-то прочитал иначе и получилось так, как получилось. С вынужденными импровизациями, метаниями и потерей лица. Правда, отправка Навального в Германию при всех издержках этого мероприятия решает главную задачу — его убрали из страны, причем на продолжительное время. А если поражение окажется достаточно серьезным, то, возможно, и навсегда. Но главное не в этом. Главный вопрос пока не прозвучал (или я его не слышал): почему именно сейчас? И ответ на него довольно прост — нужно только понять, кто именно писал этот Текст, кто заказал не совсем удачный, но все-таки практически завершенный сюжет. В том случае, если речь идет о местной художественной самодеятельности, не кремлёвской, то вполне возможно, что Навальный летал за заказом, который должен был озвучить гешефты какой-то местной (или центральной, но аффилированной с местной) оргпреступной группировкой. Ну, или властной клановой структурой — что в России понятия абсолютно конгруэнтные. Государство интегрировало в себя гангстерские кланы и теперь отделить одно от другого невозможно — симбиоз и взаимопроникновение произошли на клеточном уровне. Гешефты могли быть настолько серьезными (по крайней мере с точки зрения заказчиков убийства), что ликвидация угрозы перевешивала риски разбирательств с теми, чьим инструментом и является Навальный и его ФБК. Уровень же заказчиков можно считать крайне высоким даже по федеральным меркам, а уж в региональном или макрорегиональном масштабе речь может идти исключительно о первых лицах. Список задействованных мер достаточно велик, а ресурсами такого уровня может распоряжаться в регионах буквально считанное количество людей. В этом случае речь, конечно, можно констатировать лишь углубление распада вертикали и ее стремительную суверенизацию. Что не должно удивлять — карантинные мероприятия, переданные на откуп в регионы при спрятавшемся фюрере сделали для распада вертикали больше, чем все протесты за 20 лет. Регионы почувствовали свободу и теперь точно хотят либо продолжать, либо развивать достигнутый успех. Путин, как и всегда, добившись какого-то весьма сомнительного результата на текущем тактическом уровне, однозначно и с треском проиграл в стратегии. Это в телевизоре он Великий и могучий утес, сверкающий бой, с ногой на небе, живущий, пока не исчезнут машины. В реальности — пальцы, вцепившиеся в подлокотники. Вот и вся стратегия.

Нет больше никакого президента Беларуси

Лукашенко или диктатора Лукашенко. Есть новый Вильгельм Кубе - глава оккупационной администрации, путинский генеральный комиссар Белоруссии. И избавиться от него можно только таким же примерно образом, как и от предшественника. Ну а Путин теперь - главный ответственный за преступления против человечности на фактически контролируемой им белорусской территории. Сперва он постарается руками Лукашенко расправится с протестующими белорусами, а потом - легализовать захват обескровленной страны.

По мне, так эпоха В

.В.

Путина должна была закончиться двадцать лет назад в Грозном. Не начавшись. Заканчивается сейчас в Жодино, Гродно и Минске. Вместе с охвостьем его, А.Г. Лукашенко. История – вещь неторопливая. Но неизбежная.

Партия «Единая Россия

» (a.k.a. партия

«Едим Россию») – банда жуликов, воров, серийных убийц и отравителей.

Перечитывал

'Хаджи-Мурата' Льва Толстого (кстати,