Русские генералы 1812 года

Между прочим,

орден Св. Анны был учрежден в 1735 г. герцогом Голштин-Готторпским Карлом Фридрихом в намять скончавшейся супруги Анны Петровны, обожаемой дочери Петра Великого. При ее сыне, Петре III, орден вошел в число российских.

Но только Павел I начал награждать им более или менее широко.

В эпоху Наполеоновских войн низшую, 3-ю степень давали только за военные заслуги. 2-я и 1-я могли быть наградой за гражданские дела. Св. Анной 1-й степени за исключением редчайших случаев, среди военных награждались только генералы. Всего за войну 1812 г. этого ордена были удостоены 224 генерала и 1 полковник, вскоре ставший генерал-майором. Любопытно, но его получил и швейцарец барон Генрих Жомини, прежде служивший начальником штаба у наполеоновского маршала Нея, а в пору неудач Наполеона, в начале 1813 г., перешедший на сторону российского императора. Став у Александра I генерал-лейтенантом и генерал-адъютантом, много знавший о наполеоновской тактике и стратегии Жомини за дальновидные советы при Кульме и Лейпциге оказался награжден низшим из достойных его генеральского чина орденом – «первостепенной» Анной.

С чинами у Ермолова дело обстояло еще хуже, чем с орденами. Сам он винил Аракчеева, который «придерживал» карьерный рост строптивца. В полковники Алексея Петровича произвели лишь в 1806 г. Позднее «проконсул Кавказа» любил повторять молодым амбициозным кавалеристам-офицерам: «А я, батеньки, в одном чине проходил девять лет!»

В войне с Наполеоном 1806—1807 гг. Ермолов не раз проявлял столь присущие ему смекалку, храбрость и решительность, командуя 7-й артиллерийской бригадой. Сначала у него было жаркое дело под Голымином. Затем, прикрывая отход корпуса Ф. Ф. Буксгевдена по узкому и длинному мосту у Макова, он своими 40 пушками очень вовремя зажег два квартала города и не пустил французов к арьергарду. Столь же эффективен был его орудийный арьергард и под Морунгеном, где Ермолов потерял лишь одно орудие. Под Вольфсдорфом его артиллерия «весь день была в ужасном огне» и на выручку ему пришли наши гусары заменившие щербатых упряжных лошадей. Столь же непросто пришлось ему, когда он прикрывал отход егерей Багратиона от Ландсберга к Прейсиш-Эйлау. Если верить мемуарам Алексея Петровича, то четыре полка русских егерей, нашедшие по дороге разбросанные бочки с вином, на сильном морозе попросту перепились, и если бы не картечные залпы почти в упор пушечной конной батареи Ермолова, то им пришлось бы очень туго! И все же, хоть и не без потерь, солдаты Багратиона успели подтянуться к Прейсиш-Эйлау, где вскоре развернулась невиданная доселе мясорубка, причем в основном с применением холодного оружия – штыков, сабель и палашей. Но и наш герой сумел внести свою «огненную» лепту в исход этого побоища.