Русские на Афоне. Очерк жизни и деятельности игумена священноархимандриата Макария (Сушкина)

Для борьбы с молоканами, штундистами и вообще с последователями рационалистических сект обитель выслала из среды своей миссионера о. иеромонаха Арсения, бывшего молоканина, который своею неустанною деятельностью приобрел себе почетную известность, и в помощь русскому духовенству для той же борьбы напечатала два тома его «Бесед православного христианина с молоканами» о храме и об иконах (оба тома уже выдержали 3 издания по 3000 экз.) и другие его брошюры: «Лжехристы монтано-молоканские Иван Григорьев и Григорий Верещагин» (3 изд. в 3000 экз.), «Письма к новообратившимся из разных сект раскола» (7 изд. в 10 000 эк з.), и иных авторов: «Вразумление заблудшим» (7 изд. в 10 000 экз.), «Вразумление заблудшим и исповедь обратившихся от заблуждения» (4 изд. в 3000 экз.) и др. 14 протипосектантских брошюр о. Арсения выдержали уже три издания и печатались всякий раз не менее 3000 экз. и не свыше 7000 экз. С тою же целью обитель печатает в 13 брошюрах учение о разных догматах христианской веры по книге митрополита Стефана Яворского «Камень веры». И эти брошюры, как и первые, выдержали уже три издания, но печатаются большей частью в 5000 и 10 000 экземпляров.

Появление в России секты «пашковцев» побудило обитель переиздать «Открытые письма старосты Исаакиевского собора г. Пашкову» в количестве 25 000 экземпляров, и усилившееся в последнее время увлечение в среде русского интеллигентного общества философско-моральными брошюрами графа Толстого, которые распространялись путем рукописей и литографий, вызвало необходимость издать в целых десятках тысяч ряд бесед покойного архиепископа Никанора, направленных к опровержению воззрений маститого литератора, облекшегося на склоне своих лет в несвойственную ему тогу философа-моралиста.

Вообще ни одно из крупных явлений нашей внутренней политической или религиозной жизни не проходило не замеченным нашими афонскими иноками, которые чутко даже до болезности прислушиваются ко всему тому, что происходит внутри их хотя и покинутого, но все же еще близкого их сердцу дорогого отечества. Они охотно и с самоотвержением всегда готовы откликнуться всеми зависящими от них способами на нужды его в данное время. Через афонские издания за весь сравнительно еще не длинный период их просветительно-издательской деятельности посеяно не мало добрых семян на невозделанной еще и обширной ниве нашего народного религиозно-нравственного просвещения. Красноречивыми выразителями народной благодарности и ценителями громадной пользы для него от изданий русского Афоно-Пантелеимоновского монастыря являются наши архипастыри, содействующие этому великому делу народного просвещения своими собственными литературными трудами, появляющимися на страницах афонских изданий. «Лично я, – писал один из здравствующих ныне сибирских иерархов в Пантелеимоновский монастырь по поводу кончины игумена архимандрита Макария, – не имею счастия знать кого-либо из вас (т. е. братии монастыря), но ваша свято-подвижническая жизнь, ваши денно-нощные молитвы, ваша просветительная деятельность, столь много приносящая пользы России

, невольно и душу и сердце мое влекут к вам; дух мой часто-часто привитает между вами. Считаю себя счастливым и навсегда остаюсь признательным, что и мои убогие лепты не выброшены из драгоценного венка ваших душеполезных изданий, венка, обнимающего все наше отечество, – изданий с необыкновенною любовью и назиданием читаемых Россиею.

О, продолжайте, продолжайте это великое дело, превышающее, по моему мнению, всякую лично-составную миссию. Жатва теперь многа, и делателей, как всегда, мало. Но будем молиться, да изведет Господин жатвы, если не на жатву, так на сеяние свое деятелей, которые будут исполнять слова Премудрого: „Сей рано, сей поздно, ибо не знаем какое взоидет и плод принесет“»[290].