Русские в СССР. Потерпевшие или победители?

Но создание единого государства было отложено – по инициативе Сталина. В январе 1922 года нарком иностранных дел Чичерин поставил вопрос – как же быть с представительством национальных республик на международной Генуэзской конференции? Ведущие державы соглашались вести переговоры с РСФСР, но были категорически против участия в них ее сателлитов. Наркоминдел предлагал поступить просто – взять да и включить республики в РСФСР. Но Сталин посоветовал не торопиться, а подготовиться к процессу объединения как следует – в течение нескольких месяцев. Иосифа Виссарионовича тут даже и упрекнуть-то нельзя – и даже как-то грешно. Уж сколько мы знаем разного рода поспешных реформ, которые только загубили разного рода благие начинания. И тем не менее так получилось, что благоприятный момент был упущен. А в течение нескольких месяцев в политическом мировоззрении Ленина произошел очередной крутой перелом. Что же случилось?

Ленин часто пытался вести себя как стопроцентный прагматик от политики и идеологии. Он считал, что в разные периоды можно использовать совершенно разные формы организации – в том числе и государственной. В вопросах о национально-государственном строительстве он следовал за Марксом и Энгельсом, которые также относились к государству как к орудию реализации политических идей. В принципе «классики» были против федерации, предпочитая ей унитарную республику. Яснее всего об этом написал Энгельс в 1891 году: «По-моему, для пролетариата пригодна лишь форма единой и неделимой республики. Федеративная республика является еще и теперь в общем и целом необходимостью на гигантской территории Соединенных Штатов, хотя на востоке их она уже становится помехой. Она была бы шагом вперед в Англии, где на двух островах живет четыре нации… Она давно уже сделалась помехой в маленькой Швейцарии… Для Германии федералистическое ошвейцарение ее было бы огромным шагом назад» («К критике проекта социал-демократической программы»).

Ленин мыслил так же. В 1913 году, в письме С.Г. Шаумяну, он писал: «Мы за демократический централизм, безусловно. Мы против федерации. Мы за якобинцев против жирондистов… Мы в принципе против федерации – она ослабляет экономическую связь, она негодный тип для одного государства». А годом позже он высказывался не менее категорично: «Ставить в свою программу защиту федерализма вообще марксисты никак не могут, об этом нечего и говорить».

В то же самое время Маркс, Энгельс и Ленин признавали, что при определенных условиях федерация может быть необходимой. Например – для того, чтобы предотвратить развал крупного государства. Дескать, если не получается решить вопрос посредством унитаризма, то можно прибегнуть и к федерализму – рассматривая его как переходный этап. Образцом подобной диалектики Ленин считал проект «классиков» по созданию федеративного союза Англии и Ирландии.

Более того, накануне Февральской революции 1917 года Ленин выступил с проектом создания Соединенных Штатов мира, заявив о том, что они «являются той государственной формой объединения и свободы наций, которую мы связываем с социализмом, – пока полная победа коммунизма не приведет к окончательному исчезновению всякого, в том числе и демократического, государства» («О лозунге «Соединенные Штаты Европы»). Это уже был типичный красный глобализм, который никогда не отпускал Ленина. Можно даже сказать, что Ленин-глобалист постоянно душил Ленина-государственника.

Вообще большевики, взявшие власть в России, были убежденными интернационалистами и жаждали скорейшего создания планетарной коммунистической республики. Они рассматривали Россию прежде всего как базу мировой революции. В ноябре 1920 года Ленин так характеризовал настроения большевиков в дни Октябрьской революции: «Мы тогда знали, что наша победа будет прочной победой только тогда, когда наше дело победит весь мир, потому что мы и начали наше дело исключительно в расчете на мировую революцию» («К четвертой годовщине Октябрьской революции»).

Сегодня большевиков охарактеризовали бы как глобалистов. Национальные различия воспринимались ими как нечто архаичное, если только не реакционное. Ленинцы были убеждены в том, что нации обязательно сольются, исчезнут, хотя для этого и понадобится довольно-таки длительное время. И здесь они следовали за своими учителями, классиками «научного социализма» – Марксом и Энгельсом. Последний предсказывал: «Национальные черты народов, объединенных на основе принципа общности, именно в результате этого объединения неизбежно будут смешиваться и, таким образом, исчезнут точно так же, как отпадут всевозможные сословные и классовые различия, вследствие уничтожения их основы – частной собственности» («Проект коммунистического символа веры»).