Читаем Русский апокалипсис полностью

Мода стала модной. Отчасти это ее заслуга. Но, скорее всего, это следствие реального кризиса культуры. Мода вышла из своего социально приниженного положения. В культуре мода всегда снимала полуподвальное помещение. Она знала, что спор классицистов с романтиками или физиков с лириками важнее ширины брюк. Правда, тоталитаризм порой возвеличивал моду, стремясь ее осадить. У нас, как известно, воевали со стилягами — партия предпочитала мундиры, выражающие дух и букву служения. Но в универсальном мире культуры мода знала свое место. С модой считались, моду любили, а некоторые даже обожали, находя в ней женский смысл времяпрепровождения, за модой, наконец, гнались — но все это касалось внешних покровов, цирковых фокусов самоутверждения.

Портниха, выкройка, швейная машинка — тихое обаяние моды еще лет двадцать назад. Теперь модистки и кухарки стали управлять если не государством, то основными инстинктами. В награду за победу материальной культуры были переоформлены и приподняты звания работников сферы модных услуг. Материальная культура самовозвеличилась: парикмахер стал стилистом, портной — кутюрье, официант, который, нюхая пробку, открывает бутылку вина, — соммелье. Иностранные звания загипнотизировали публику. Правда, в фарцовочные времена ботинки тоже называли шузами, но время этого убогого юмора ушло в прошлое. Отстать от моды — как отстать от поезда: остаешься один, на безлюдной платформе, с бездомными собаками.

Культура выдохлась — ушла в жесты, в ботинки. Она легла в горизонтальную плоскость. Она потеряла вертикальную планку креста. Мода стала похожа на Родину-мать, что кричит о своей победе с Мамаева кургана с мечом в руках. Единственная отдушина — нынешняя мода плюралистична. Она оставляет тебе возможность сделать твой скромный выбор. Ты можешь оголиться или закутаться, побрить голову или отрастить волосы до плеч, надеть как широкие, так и узкие брюки. Ты можешь, сделав равнодушные глаза, быть «cool» или выбрать что-нибудь горячее, этнографическое. Но дальше свобода принадлежит только моде — свобода ротации.

Пространство жизни преобразуется, мода идет вглубь. На место модных коктейлей, модных журналов, модных ресторанов, модных песенок приходит идея модного человека.

Растут в цене модные политики, модные композиторы. Быть известным писателем мало, нужно стать обязательно модным. Вокруг тебя возникает особая среда придыхания. «Как, вы его не читали? Да вы с ума сошли!».

Вчера ты — еще не модный, а нынче ты — моден; одним фактом своего существования ты зарываешь в землю немодных людей. Ты имеешь пухлый портал в Интернете. Потребление, рынок, реклама, раскрутка — на твоей стороне. Кому-то, стоящему за тобой, это выгодно. Но завтра уже не с мечом, а с косой придет за тобой разочаровавшаяся в тебе мода, новые модные люди тебя быстро зароют — это и есть ротация.

Философы пишут книги о гибели культуры. Некоторые из философов тоже становятся модными.

Тропик раком

Что делать родителям, если в школьном портфеле своей пятнадцатилетней дочери они случайно обнаружили ее фотографии не только в голом виде, но и в неприличной позе? Что делать мужу, когда в таком же виде снялась его сорокалетняя жена, случайно забывшая свои «обнаженки» на кухне в хозяйственной сумке?

Не секрет, что у нас в стране все больше и больше людей с каждым годом снимаются голыми. Об этом знают работники фотолабораторий, учителя средних школ, галерейщики, милиция, спецслужбы. Если раньше «обнаженка» считалась прекрасным поводом для компромата, то теперь обнаженное тело — это, прежде всего, эстетическая категория, на которую каждый волен наложить свои собственные представления об эротике и порнографии. Из истории фотографии видно, что она чуть ли не самого начала потянулась к голому телу: обитательницы парижских борделей и марсельские морячки обозначились в самых обольстительных позах.

Буржуазная мораль долгое время считала половые органы отвратительными, недостойными не только изображения, но и обсуждения. Особенно отвратительным был мужской член, как бы его ни славили античная и ренессансная культуры. Короче, члену особенно не повезло, и если его все-таки изображали художники, то он был таким невинным и возвышенным (в лучшем смысле этого слова), что отнюдь не соответствовал реализму. С другой стороны, существовали каноны изображения женского тела, по которым никак нельзя было изображать наклонившуюся обнаженную женщину сзади.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Призвание варягов
Призвание варягов

Лидия Грот – кандидат исторических наук. Окончила восточный факультет ЛГУ, с 1981 года работала научным сотрудником Института Востоковедения АН СССР. С начала 90-х годов проживает в Швеции. Лидия Павловна широко известна своими трудами по начальному периоду истории Руси. В ее работах есть то, чего столь часто не хватает современным историкам: прекрасный стиль, интересные мысли и остроумные выводы. Активный критик норманнской теории происхождения русской государственности. Последние ее публикации серьёзно подрывают норманнистские позиции и научный авторитет многих статусных лиц в официальной среде, что приводит к ожесточенной дискуссии вокруг сделанных ею выводов и яростным, отнюдь не академическим нападкам на историка-патриота.Книга также издавалась под названием «Призвание варягов. Норманны, которых не было».

Лидия Грот , Лидия Павловна Грот

Публицистика / История / Образование и наука