Русский Дьявол

Последний роман Леонида Андреева «Дневник Сатаны» оригинален как по форме, так и по содержанию. Рассказ в нем ведется от первого лица, это исповедь Сатаны. Андреев ломает традиционную схему восприятия духа зла и предоставляет ему слово, дает высказаться! Может быть, первый раз писатель воссоздает ситуацию, когда читатель безусловно доверяет всему тому, что рассказывает ему Дьявол, заклейменный до того как отец лжи и сеятель неправды. Но это, как говорится, еще цветочки. Перед нами предстает не хорошо известный и перетолкованный на тысячу ладов бесплотный дух пустыни, а вочеловечившийся Демон, Сатана в человеческом обличье, который может страдать, любить и… плакать.

Сюжет романа сводится к тому, что великий, всемогущий и бессмертный Сатана приходит на землю, чтобы вдоволь повеселиться и подурачить людей. В качестве нового своего образа он выбрал тридцативосьмилетнего американского миллиардера Генри Вандергуда, которого предварительно тайно, без свидетелей убил. Американец направлялся в Европу с целью реализовать некий проект, способный осчастливить человечество. Контуры этого филантропического предприятия были для него, правда, весьма туманными. Этим-то и воспользовался Сатана: он затеял с людьми игру, суть которой чрезвычайно проста. Вандергуд будет изображать «человека, который так полюбил других людей, что хочет отдать им все — душу и деньги». Причем деньги немалые, целых три миллиарда. Сатана не знает, чем закончится разыгрываемая им «пьеса», он всецело полагается на Случай и на помощь своего компаньона — Топпи, тоже вочеловечившегося Черта, прибывшего вместе с ним «оттуда, то есть из ада». Сценой же для своей пьесы они выбирают «вечный город» Рим.

Фамилия «Вандергуд» в переводе с английского означает «Благое чудо». Но что является благом для людей? Кардинал X., ближайший друг и наперсник папы, утверждает, что «мир хочет быть обманут», и просит все три миллиарда на поддержку Церкви. Другой проситель, экс-король Э., ратует за финансирование монархических режимов, являющихся, на его взгляд, политически более устойчивыми. Вандергуду, однако, ни тот ни другой вариант вложения денег не импонирует. Более того, он проникается доверием к своему случайному знакомому Фоме Магнусу и предлагает ему стать единственным распорядителем своих богатств. Магнус — человек с темным прошлым, он международный преступник. По его собственному признанию, счастье человечества обеспечивают исправно действующие тюрьмы и эшафоты. Это, конечно, не очень по сердцу демократически настроенному американцу, но у Магнуса есть дочь Мария, в которую Вандергуд без памяти влюбился с первого взгляда. Леонид Андреев остается верен себе и вновь придумывает необычный сюжет.

В романе Сатана — фаталист, а Мария — его роковая любовь.

Влюбленный Сатана… Тему эту задал Лермонтов в «Демоне», но он наметил только направление художественного поиска, описал тоску падшего ангела по райским высотам. Он заставил Дьявола проронить слезу, но это лишь внешнее проявление внутренних бурь. Каковы они и как терзают душу, рвущуюся к свету? Андреев решился высветить и описать путь вхождения мертвой души в мир людей, в неведомую ей область человеческих страданий. Выбранная им форма романа в виде дневника оказалась здесь исключительно удобна. Мы узнаем о всех душевных переменах героя из первых уст.

Дадим слово вочеловечившемуся духу зла:

«— А еще Я с каждой минутой все больше радовался, что я жив. Я жив, говорю, могу еще долго играть: и вдруг Мне стало нравиться, что Я — человек!

…Каждое утро, проснувшись, Я чувствую, что вандер-гудовская настойка человечности стала на десять градусов крепче: подумай: еще немного, и он выставит Меня за порог, — он, жалкий владелец пустого сарая, куда Я внес дыхание и душу!

…Вот сейчас: вдруг какой-то неосторожный удар смычка, и Я мгновенно весь наполняюсь вихрем бурных слез, любви и какой-то тоски! Необыкновенное становится выразимым, Я широк, как пространство, Я глубок, как вечность, и в едином дыхании Моем Я вмещаю все! Но какая тоска! Но какая любовь! Мария!

…Я следую лучшим образцам, и, когда Меня искушают, Я удаляюсь в пустыню. Там Я долго заклинал и звал Сатану, и он не хотел Мне ответить. Вочеловечившийся, долго Я лежал во прахе, умоляя, когда отдаленно зазвучали во Мне легкие шаги и светлая сила подняла Меня ввысь. И вновь увидел я покинутый Эдем, его зеленые кущи, его немеркнущие зори, его тихие светы над тихими водами. И вновь услышал Я безмолвные шепоты бестелесных уст, и к очам Моим бестрепетно приблизилась Истина, и Я протянул к ней Мои окованные руки: освободи!

— Мария.

…Я еле касался рукою ее тонкого и гибкого стана, но если бы я обнимал и держал в руке всю твердь земную и небесную, я не испытал бы более полного чувства обладания всем миром! Мое существование казалось мне необъятным, как вселенная, которая не знает ни твоего времени, ни твоего пространства, человече! Мне уже нечего было ни вспоминать, ни знать: все помнила и всем владела моя новая человеческая душа. Я человек!»