Русский Дьявол

Не надо только думать, что не родись Петр или не взойди он на трон, все было бы по-другому. Нет, похоже, над Россией довлел рок, и она должна была сменить старорусский «имидж», отречься от своего национального. Напомним, что формально преимущественное право на престол принадлежало брату Петра Ивану, поскольку он был старшим из наследников. Однако по предложению патриарха, поддержанному некоторыми боярами, царем провозгласили десятилетнего Петра. Здесь интригует уже тот момент, что патриарх Иоаким, возможно, был отцом Петра. Но многозначительнее совсем другое. Не выбрали Ивана, человека с исконно русским именем. А потом уже ни царей, ни генсеков с именем Иван больше не было. До того был Иван Калита, Иван III, Иван IV Грозный — государи русские по духу и по делам. Петр же, переходя дорогу своему брату, как бы перечеркнул и дело всех предшествующих царей Иванов. На сто с лишним лет он отдал страну на растерзание иностранцам. «Мы, — писал Карамзин, — стали гражданами мира, но перестали быть, в некоторых случаях, гражданами России. Виною Петр». Антиправославная и антинациональная политика царя наложила отпечаток на мировоззрение правящей верхушки и создала тип людей, враждебных национальной России.

В. Ф. Иванов в книге «Русская интеллигенция и масонство: от Петра I до наших дней» писал:

«С Петра начинается история русской передовой интеллигенции — история медленной планомерной подготовки разрушения Православного Русского Царства.

Программа жизни и будущей деятельности интеллигенции была начертана в Петровскую эпоху.

Эта программа сводилась к следующему:

— забвение, равнодушие или открытая ненависть к прошлому;

— взгляд на православие и борьба с ним как силой реакционной и враждебной прогрессу;

— борьба за отделение церкви от государства, с церковным авторитетом, духовенством и монашеством, гонение православной церкви;

— национальное безразличение, рабское преклонение перед всем иностранным и инославным и сатанинская ненависть к националистам и патриотам как «бородачам» и «черносотенцам»;

— поход против самодержавия за его ограничение или свержение;

— взгляд на народ как на средство достижения своих целей;

— любовь не к отечеству, а к человечеству и стремление стать гражданами вселенной».

Петр разрушал Русь царей Иванов. Если до него русские самодержцы стремились воплотить в себе образ праведного правителя, выступать в роли Божьего наместника на земле, приблизиться к идеальному образу царя-Христа, то Петр руководствовался прямо противоположными принципами. Он олицетворял абсолютную, никем и ничем не ограниченную власть монарха, который не боится ни народного гнева, ни Высшего суда.

В связи с этим имеет смысл вспомнить «Сказание о Дракуле» — древнейший известный нам памятник оригинальной беллетристики (художественной прозы), приписываемый уже упоминавшемуся «идеологу» жидовствующих — Федору Курицыну. Дракула — прозвище князя Валахии Влада Цепеша (правил в 1456–1462 и 1477 гг.). Валахия располагалась на территории современной Румынии и в сказании называется «Мунтьянской землей» (по имени одной из валашских областей). Свое прозвище князь получил в наследство от отца, который, видимо, принадлежал к рыцарскому ордену Дракона, основанному германскими императорами. Однако впоследствии оно стало ассоциироваться с румынским словом «drac» — дьявол.

Автор «Сказания» создал образ самодержца, полагающегося в своих деяниях исключительно на «самовластье души». Он волен творить все, что пожелает: нет силы, устанавливающей ему пределы дозволенного. Недаром иностранный посол, которого Дракула собирался посадить на кол, избежал смерти лишь потому, что сказал: «Государь, если совершил я что-либо, достойное смерти, делай, как хочешь. Ты судья справедливый — не ты будешь в моей смерти повинен, но я сам». Федор Курицын, перечисляя деяния Дракулы, не дает им никакой нравственной оценки. Это было совершенно нехарактерно для христианских сочинений, и потому «Сказание о Дракуле» признавалось, по выражению того времени, «неполезной повестью» и долгое время не включалась в рукописные сборники. В то же время идея сильного и самостоятельного государя, способного сбросить со своих плеч груз морали и церковных оценок, в XVI веке все более и более набирала силу. Свою повесть Курицын адресовал Ивану III, но тот не воспринял ее идеи. Вернее, не стал следовать примеру Дракулы. Русский Дракула воссел на престол несколько позже. И имя ему — Петр Великий.

Глава 9

Свет и тьма масонских истин