Русский народ и государство

Наиболее крайние представители названного воззрения исходят из утверждения некоторой высшей, субстанциональной связи между государством и правом. Право связано с государством не какими-либо случайными узами, но государство не может действовать иначе, как путем установления права[572]. Право есть необходимая форма государственных волеизъявлений, следовательно, все исходящие от государства повелительные акты образуют право

[573]. Отсюда следует, что и каждый установленный государством закон необходимым содержанием своим должен иметь правовую норму[574]

. Закон, каково бы ни было его содержание, при всяких условиях является объективным правом или известным юридическим правилом[575]. Наивное правосознание совершенно правильно в каждом законе усматривает право

[576]. Можно говорить поэтому о некотором «едином» понятии закона, и нет основания различать два вида закона — законы в материальном и в формальном смысле этого слова[577]

. Такое различие наводит на мысль, что могут существовать какие-то законы, которые по существу своему не будут нормами права, — предположение с точки зрения излагаемой теории принципиально неправильное, исходящее из мысли, что право есть некоторый внешний и случайный элемент, которым государство вольно связывать себя, но который может быть столь же легко им и отброшен. На самом деле, как полагают представители названной теории, все, что имеет форму закона, по материальному содержанию своему не может не быть правовой нормой.

Материал, изложенный в предыдущих главах этой книги, заставляет сильно усомниться в правильности этой распространенной теории закона (ср. предшествующие §§ настоящей главы).

Мы имели случай убедиться, что формой закона могут обладать различного рода неправовые нормы и что возможно даже такое законодательство, в котором правоположения будут сведены до минимума и которые будут состоять из совокупности различных технических инструкций. Нет ничего невозможного, что при таком законодательстве некоторые технические нормы будут обладать особо повышенной силой и будет проведено требование формальной законности[578]. Все это не прибавит никакого подлинно правового содержания к господствующим при этом режиме нормам Последние так и останутся техническими, если только в их пределах не будет никакого места «правоустановлениям». Вот если такие «правоустановления» изданы в форме закона, тогда действительно закон вполне совпадает с правом. Если же закон никаких прав не устанавливает, а накладывает одни технические, моральные или какие-либо иные обязанности, очевидно, прилагать к нему понятие права можно только очень условно.

Если понятия закона и права не совпадают, то возникает потребность определить те признаки, которые характеризуют идею закона и которые отличают закон от других, изданных государством постановлений Относящиеся сюда теории можно свести к следующим, основным.