Русский народ и государство

2) Распределение функций с проведением начала специализации. Этот тип распадается в свою очередь на следующие подвиды: А) Строгое проведение начала специализации. Это есть система, которую предлагали некоторые истолкователи Монтескье, хотя сам Монтескье ее и не придерживался. Ее характеризуют иногда как систему абсолютного разделения властей, то есть такой полной специализации функций, которая исключает между соответствующими органами всякое сотрудничество[643]. Нужно иметь в виду, что такого крайнего разделения не может быть ни в каком государстве просто потому, что оно противоречит идее разделения труда так же, как и принципу единства государственной власти. Да, в сущности говоря, абсолютного разделения властей не желал ни один последователь названной теории. Не стремился к нему и Кант, которого иногда приводят в качестве примера крайнего сторонника разделения властей. Действительно Кант считал, что «власти» в государстве составляют как бы три самостоятельных лица. Но и для Канта они в своей троичности составляют единую государственную волю[644]. В их отношениях наблюдается не только координация, но и субординация. В частности, отношения их строятся как бы по типу силлогизма — законодательная власть составляет как бы большую посылку, исполнительная власть — меньшую, а судебная — умозаключение в форме судебного приговора

[645]. Оттого в системе Канта первенствующее положение занимает законодательная власть, и единство закона составляет ту общую основу, на которой происходит сотрудничество властей. На практике подобная система была последовательнее всего проведена в конституции французской республики 5 фруктидора третьего года (22 августа 1795 г.). Конституция эта подчеркивает, что законодательная власть, составленная из двух палат (Совета 500 и Совета старейшин) не может отправлять ни исполнительных, ни судебных функций и не может никому делегировать своих прав[646]. Член законодательного корпуса не может совмещать своей должности с какой-либо иной должностью в республике[647]

. Исполнительная власть по этой конституции существует в виде пятиличной коллегии (директории), которая избирается законодательным корпусом, однако же не из его членов. Директория охраняет согласно закону внешнюю и внутреннюю безопасность республики, издает указы (прокламации), согласные с законом и направленные к исполнению закона. Она распоряжается военной силой, хотя не пользуется правом непосредственного командования армией и выбирает для этого особых генералов[648]. Она следит за общим проведением законов в жизнь и назначает ответственных министров[649]. Она сносится с законодательным корпусом только письменно и только в исключительных случаях может быть призвана в заседания корпуса

[650]. Она дает письменные отчеты законодательному корпусу и может предлагать ему письменно некоторые мероприятия, однако же не в виде редактированных проектов[651]. Конституция эта не допускает возможности даже отрицательных воздействий одной власти на другую. Директория не обладает ни правом инициативы законов, ни правом veto. С другой стороны, законодательный корпус также не может влиять на директорию, хотя он и формирует ее в порядке избрания. Также самостоятельно построена и судебная власть по названной конституции. Конституция подчеркивает, что судебные функции не могут быть отправляемы ни законодательной властью, ни исполнительной[652]

. Судьи не могут вмешиваться в исполнение законодательной власти и не могут приводить в исполнение какой-либо закон[653]. Конституция эта как бы действительно строит в государстве три отдельных лица. И для понимания того, каким образом из этих трех лиц образуется единая государственная власть, до известной степени подходят богословские аналогии, взятые из догмы о троичности лиц единой божественной природы[654]. Все это, впрочем, есть политическая метафизика, которая не может способствовать устранению практических недостатков подобной системы. Чрезмерное обособление властей или ведет к непримиримому их соревнованию, которое в любой момент склонно перейти в анархию, или же ведет к диктатуре одного из элементов власти, которая и устанавливает необходимое в государстве единство действий.