Русский школьный фольклор. От «вызываний Пиковой дамы» до семейных рассказов

Первая любовь рукописных рассказов связана с переходом героя из одной половозрастной группы в другую: первая любовь завершает период отрочества и «открывает» период юности (возраст носителей традиции — 10 — 16 лет, возраст центральных персонажей — в среднем 15 — 20 лет). Сигнализируя об изменении половозрастного статуса героя, первая любовь является одновременно и самой «границей», и «способом» ее преодоления. Прохождение «любовной инициации» вызывает героев из небытия — времени и пространства, где любви не было, сталкивает их друг с другом и поворачивает, как любая инициация, лицом к смерти — символической и реальной. Безвременная гибель, свадьба, рождение ребенка — три типа абсолютно взаимозаменяемых финала — семантически равны: во всех трех случаях смерть преодолевается вдвоем. С любимым (даже в ситуации отказа от жизни) или его / ее ребенком.

Мир девичьего рассказа — мир условный. События, происходящие в нем, тщательно отбираются в соответствии с жанровыми установками и выстраиваются согласно принципу правдоподобия: герой / героиня меняет местожительство, покидая «свое» пространство (в конкретном рассказе этот мотив может выглядеть как переезд в другой город, переход в новую школу, посещение чужой квартиры и т. д.), — на новом месте знакомится с героиней / героем и соперницей / соперником — между героями завязывается дружба — дружба перерастает в любовь. Мотивом первого поцелуя заканчивается первый ход и начинается второй ход повествования: между героями возникает близость (физическая или духовная) — их любовь подвергается испытанию (козни соперника или соперницы, неверность одного из героев, беременность героини как обязательное следствие физической близости, роковые обстоятельства) — один из героев погибает или уходит к сопернику / сопернице — второй кончает жизнь самоубийством или хранит верность умершему / ушедшему, т. е. изменщику, воспитывая его ребенка.

Схема второго хода может быть и иной: близость героев — испытание — разлука — «все выясняется» (разоблачаются козни соперника/соперницы; изменивший осознает свою вину; отвергнувший любовь раскаивается) — герои воссоединяются (живут долго и счастливо, воспитывая детей).

Двухходовая сюжетная схема с первым вариантом второго хода лежит в основе таких «классических» любовных рассказов, как «Суд», «Ирина», «Легенда о любви», «Марийка»[101]. Happy-end завершает двухходовые новеллы чрезвычайно редко. «Повесть о любви», «Неожиданная встреча», «Рассвет»[102], «Финал» — пожалуй, это весь перечень рассказов подобного типа.

Любовный рассказ может быть и одноходовым. В зависимости от того, какая часть схемы оказывается заполненной (первая или вторая), вычленяются:

— рассказы «о встрече» (морфология этой немногочисленной группы повестей соответствует схеме первого хода): «Аленька», «Инга»;[103] — рассказы «об испытании» — рассказы «второго хода» (здесь события начинают развиваться с момента, когда герои уже любят друг друга): «Третий лишний», «Настоящая любовь»[104]

, «Аленкина любовь».

Обычно если новелла строится по двухходовой схеме, первый ход предшествует второму, благодаря чему действие любовного рассказа разворачивается «по прямой». Введение же в ряде случаев фигуры рассказчика или дополнительное использование второго хода создает иллюзию дискретности, нелинейности повествования. Однако реальные изменения, которые претерпевает сюжет, невелики: схема надстраивается с обоих концов, герой проходит дополнительное испытание («Повесть о любви»), а читатель узнает о трагедии до начала основного повествования («Суд», «Интервью», «Сердце на снегу»[105]):

«Шел суд, зал был полон народу. На скамье подсудимых сидел молодой, красивый парень лет двадцати. Он со злостью смотрел на судей.

― Товарищи, прошу тишины, — сказал судья и обратился к подсудимому: — Подсудимый, за что Вы убили девушку?

Но юноша ответил твердо:

― Я ее не убивал.

― Прошу рассказать, как все произошло.

В зале сразу все смолкло, и юноша начал рассказ... («Суд»).

Среди мотивов, определяющих лицо жанра, наиболее тщательно разработаны мотивы первого поцелуя, испытания и безвременной гибели героев.

Первый поцелуй есть первый кульминационный момент любовного рассказа. Первым поцелуем в большинстве случаев завершается первый ход повествования. Можно сказать, что он «открывает врата смерти / разлуки»: один из героев тут же гибнет или смертельно заболевает:

«Я обнял ее и поцеловал в губы. Это был мой первый поцелуй. Мы дошли до угла какого-то дома. <...> Таня пошла <домой. — С. Ж.>, а я стоял и смотрел ей вслед. Когда она скрылась за другим углом дома, вдруг раздался крик. Я подбежал туда, откуда раздался крик, и увидел Таню. Она лежала на спине, в глазах стояли слезы.

― У меня что-то в спине.

Я поднял ее и увидел в спине нож. Я выдернул его и бросил. Увидев рану, я понял, что ей осталось жить мало» («Суд»).