Русский след. История Нобелевской премии

На этот счет существуют две равноправных гипотезы. Согласно первой, слово это родилось в 1851 году, когда американец Самуэль Кир создал компанию Kier & Son (по-русски – «Кир и сын»), занимавшуюся производством и продажей фотогена. Продажи пошли хорошо, и вскоре уже многие американцы покупали для освещения своих домов «угольное масло», производимое кир-э-саном. Постепенно имя производителя вышло на первый план, полностью вытеснив все остальные названия набиравшей популярность горючей жидкости.

Согласно второй версии, слово это придумал канадский геолог Абрам Геснер. Получив фотоген новым методом, из гудрона и других минеральных масел, он назвал его Kerosene, что было облегченным названием от греческой конструкции keroselaion – «восковое масло».

Вполне возможно, что верны обе гипотезы, и как раз случайное совпадение двух по-разному возникших названий послужило причиной того, что фотоген сменил имя на керосин. Возможно, Геснер просто воспользовался уже начавшим набирать силу брендом и, интерпретировав его по-своему, в 1854 взял на него патент. Через несколько лет его завод в Нью-Йорке уже производил в год более 20 000 литров керосина.

В 1853 году львовские аптекари Ян Зех и Игнаци Лукасевич начали в небольших количествах перегонять нефть. В результате у них получался бензин, который они продавали как хороший пятновыводитель, и керосин. Последний шел не очень хорошо, и, чтобы поднять продажи, они заказали местному жестянщику Адаму Братковскому соорудить прибор для освещения с керосином в качестве топлива. Так на свет появилась керосиновая лампа. Нельзя сказать, что она сразу завоевала популярность. Сначала ее привезли в Америку, где керосин производился уже в больших масштабах, а уже оттуда начался экспорт обратно, в Европу.

В России начала 1860 годов производство керосина находилось еще в зачаточном состоянии, но потенциал нового метода освещения был огромен. Это и почувствовал своим спекулятивным чутьем Роберт Нобель. Иностранцу было сложно открыть в России собственное дело, и Роберт здесь не был исключением. Поэтому, создавая компанию «Аврора», он оформил ее на партнера, доктора Бушли из Эстонии. Вместе они планировали наладить в Финляндии сбыт керосина и керосиновых осветительных ламп.

Изначально дело продвигалось совсем неплохо, популярность новинки в Финляндии росла, а вместе с ней росли благосостояние Роберта и его самооценка. Комплекс неполноценности по отношению к младшим братьям постепенно пропадал, и Людвиг с Альфредом радовались этому даже больше, чем Роберт, о чем постоянно писали друг другу. Но все-таки, подобно отцу, Роберт был плохим бизнесменом. Ему казалось, что бизнес, раз уж он пошел хорошо, так хорошо будет идти и дальше, однако все оказалось куда сложнее.

Вскоре у «Авроры» появились ушлые конкуренты, которые довольно быстро прибрали к рукам почти весь финский рынок. В 1864 году Роберт купил в Брюсселе 12 баррелей импортного керосина (чуть меньше 2000 литров). Он оказался настолько низкого качества, что сбыть его было практически невозможно. Для крупного бизнеса 12 баррелей были бы потерей крайне незначительной, но для семьи Роберта этот объем был существенным.

Помог Людвиг. Засев за эксперименты, он нашел способ, как «исправить» некачественный товар, и продал партию почти без потерь. Тогда он вряд ли представлял, как потом ему поможет в жизни найденное решение. Пока же дело продолжало успешно разваливаться – керосин продавался плохо. Самолюбие Роберта страдало безмерно, поскольку к тому времени уже и Альфред стал вполне успешным и перспективным бизнесменом.

Альфред