Русский Стамбул

В Константинополе на короткое время оказался в эмиграции тот самый человек, кому принадлежало первенство во внедрении в России «душа Шарко» — впоследствии самого распространенного метода массажа. Этим пионером был московский врач-терапевт, физиотерапевт, бальнеолог Михаил Степанович Зернов. В конце XIX века он побывал в Париже на стажировке у знаменитого профессора Шарко, который широко использовал в своей практике физические методы лечения внутренних болезней. Вместе с Михаилом Степановичем через Стамбул пролегли пути его детей: сына — богослова, историка церкви Николая Михайловича Зернова и дочери — общественного деятеля Софьи Михайловны Зерновой, впоследствии бессменного руководителя Центра помощи русским беженцам в Париже…

Милосердный путь Служения Человеку и Богу знаменитой монахини — матери Марии (Елизаветы Кузьминой-Караваевой) — в 1920 году тоже пролегал через Константинополь. Затем в ее жизни были Югославия, Франция. В 1932 году Елизавета Кузьмина-Караваева приняла монашество и с тех пор не уставала бескорыстно помогать бездомным, гонимым, нуждающимся. Мать Мария писала удивительные стихи: о своих переживаниях, о Боге, о вечных ценностях, о бренности человеческой жизни:

Каждая мышца свинцом налита.Крылья… Но крыльев давно уже нету.Пасет мою душу бичом суета,

Неистово гонит кругами по свету.Ничтожная, нищая, ну-ка пляши,Оденься в восторги и лги о заветах,Сегодня покайся, а завтра грешиИ повторяй себя в песнях пропетых……

Пригнись. Иль не слышишь — вот Некто идет,Который не числит даров и не мерит.Он грех умерщвляет и горе берет,Бескрылых кидает в надзвездный полет.Рождается снова в пастушьей пещере…

Во время оккупации мать Мария вместе с сыном Юрием стала заключенной фашистского лагеря Равенсбрюк, где ее умертвили в газовой камере.

Юрий Терапиано, знакомый с матерью Марией еще со времен эмиграции в Константинополе, писал о самоотверженности этой удивительной женщины: «Готовность матери Марии прийти кому-либо на помощь, наконец, ее живой ум, ее широкое понимание христианства и того, чем в настоящее время должны заниматься христиане, постепенно привлекли к ней симпатии многих поэтов и писателей, которые стали постоянно бывать на собраниях «Православного Дела» и просто у матери Марии…»

С.Н. Булгаков и Д.А. Шаховский

Жизненные пути матери Марии и Сергея Николаевича Булгакова, ученого, богослова, философа, экономиста, не пересекались в Константинополе. Булгаков был выслан большевиками в 1922 году. Некоторое время он жил в Стамбуле в квартире, которую когда-то снимала мать Мария. Они встретились во Франции, где Сергей Николаевич после переезда из Праги в 1925 году стал профессором догматики и деканом Русского богословского православного института (впоследствии — академии) в Париже.

^{Отец Сергий Булгаков}

Еще будучи профессором Московского университета, Булгаков в 1918 году принял священнический сан. Большевикам это не понравилось, и они его изгнали из университета. Опале в Стране Советов он подвергся еще и потому, что стал одним из основателей учения о Софии, всеединстве, объединяющем человека и его историю с Богом и его воплощениями.

Позднее, как писал исследователь творческой биографии Булгакова М. Колеров, учение о Софии — Премудрости Божией стало основанием для гонений ученого и в эмиграции. Его обвинили в ереси «одновременно епископы эмигрантского Карловацкого собора и московский митрополит, местоблюститель патриаршего престола Сергий». Однако, несмотря на трудности, Булгаков «вел активную церковную жизнь, участвовал в съездах Русского студенческого христианского движения…»

В Константинополе Сергей Николаевич познакомился с Дмитрием Александровичем Шаховским (о. Иоанном). В 1926 году Дмитрий Александрович принял монашество и поступил в Парижскую духовную академию, где в то время уже работал Булгаков. Именно Сергей Николаевич поручил Шаховскому исследование «Об именах Божиих», касающееся истории и философии афонских имяславцев.

«В эмиграции, началом которой был Константинополь далеких 20-х годов прошлого века, о. Иоанн стал одной из наиболее ярких фигур русского православного возрождения XX века», — отмечали исследователи его биографии.

«Дважды эмигрант» Н.Н. Алексеев

В отличие от многих русских беженцев того времени, профессору Московского университета, правоведу Николаю Николаевичу Алексееву выпало дважды в течение одного года эмигрировать в Константинополь.