Русский вираж. Куда идет Россия?

Что любопытно — то, как Путин говорил о Медведеве (а он впервые отвечал на вопросы о Медведеве подробно и развернуто, поскольку Дмитрий Анатольевич больше не являлся его оппонентом, пусть даже и виртуальным), как формулировал похвалы ему, оставляло чувство какой-то двусмысленности. К примеру, Путин сказал: «Я же отошел в сторону, дал Медведеву площадку. Он ездил в зарубежные поездки, сам занимался внешней политикой, сам занимался безопасностью, это были его вопросы». То есть создавалось такое впечатление, что Медведев занимался всеми этими вопросами не в силу своей президентской должности, а потому что Путин отошел в сторону и дал ему «порулить».

На вопрос о том, как он оценивает действия президента Медведева, Путин ответил: «Ну как я оцениваю Медведева? Хорошо оцениваю, я рекомендовал его в президенты, я рекомендую его в премьер-министры. Наша дружба усилилась за эти годы. Медведев проявил себя как ответственный человек, который хорошо работал на посту президента, он даже поддержал нашу политику модернизации. Он также поднял вопрос о коррупции на государственный уровень, хотя, конечно, надо сказать, что сделано было крайне мало». Иными словами, каждая вроде бы позитивная фраза заканчивалась с интонацией «да, но».

Всех интересовал вопрос, приходит ли Путин в политику как новый человек с новыми идеями и новой программой, и он ответил отрицательно. В ходе разговора участники встречи в очередной раз могли убедиться, что у него в голове существует связная, цельная, непротиворечивая картина мира, где все разложено по полочкам. Поэтому он чувствует себя спокойным и уверенным, у него все ясно, как дважды два четыре, куда ни посмотри, — иными словами, присутствует некое системное понимание ситуации.

Трудность для его оппонентов состоит в том, что поставить под вопрос целостность взглядов Путина на российскую и мировую политику невозможно, а оппонировать отдельным частям этой целостности, затевать спор по мелочам бессмысленно — он эти споры игнорирует, не воспринимает всерьез. Надо предлагать фундаментальную альтернативу. Минусом российской политической ситуации является то, что этой альтернативы никто предложить не может вот уже много лет.

В этом проблема и российской оппозиции, и взаимоотношений Запада с Россией — никто не предлагает альтернативы, все способны только устраивать спор по деталям: права человека, свободная пресса, внешняя политика, газ, нефтяная игла и т. п. Для Путина это становится дополнительным подтверждением его правоты — он чувствует, что видит ситуацию гораздо глубже, чем его оппоненты.

Конечно, Путин — политический самородок. Американцы называют таких людей «политическое животное»: это лидеры, которые кожей чувствуют, как нужно поступать, хотя разумом объяснить свой выбор не могут; в сложных ситуациях они совершают на первый взгляд дикие шаги — и побеждают. Дмитрий Медведев начал терять позиции как раз из-за того, что он политическим животным не был — постоянно рефлексировал и пытался давать объяснения.

Исходя из этого получается, что Путину по большому счету никто не нужен — ни союзники, ни соратники, ни преемники, ни помощники, ни команда — ему нужны только последователи. Все остальное для него неважно, он самостоятельный и самодостаточный политик. В этом есть свои плюсы и минусы. Плюс в том, что он действительно политический самородок, и с этим не поспоришь. А минус — что не существует методов воздействия на таких людей.

Путин принимает решения независимо от того, кто и что ему говорит, решения эти неожиданные и их никто не в состоянии м просчитать — ни его союзники, ни противники. Вместе с самодостаточностью и уверенностью в собственной правоте получается очень интересная комбинация лидерских качеств. Можно сказать, что Путин сам является детищем той политической и культурной системы, которая в России складывалась веками.

Итак, судя по общему впечатлению от встречи с Путиным, он, во-первых, не утратил глубокого и комплексного понимания того, как живет Россия и в каком состоянии она находится, а во-вторых, у него имелось видение — как он сказал, на пять-десять лет вперед — того, к чему Россия должна прийти. Однако было похоже, что маршрута — как «отсюда» попасть «туда» — у Путина по-прежнему нет.

На самом деле это проблема многих визионеров, людей, обладающих в'uдением: они знают, где сейчас находятся, и видят, куда хотят попасть, но не знают, как это сделать. У них есть точка А и точка В — беда лишь в том, что дорога между двумя пунктами не проложена, шоссе не построено.