Русский Жребий

Пробежав глазами бумагу, командир поскрёб в затылке:

— Розвелося дармоїдів і всі права качають…

— Это вы о ком сейчас?

— Да о таких, как ты, падлюках, — ответил коротышка, от гнева перейдя на привычный язык. — У тебя ж твоя предательская сущность на лбу пропечатана!

— Язык прикусил! — грозно рыкнул Андрей, наставив на него автомат. — И будь любезен, пан, выполняй постановление выше стоящих инстанций.

— Пушку убери, у нас таких на сотню больше будет!

— И они не помешают мне, по крайней мере, убрать с дороги моего патрона два препятствия в виде тебя и твоего холуя. Ну, кому сказано, отошли от двери!

— Андрей, не горячись. Господа просто погорячились. Никому ведь не хочется отдавать чужим своих пленных. Я надеюсь, господа, — генерал обратился к командиру и стоявшему позади караульному, — вы не собираетесь препятствовать нам в исполнении обязанностей, возложенных на нас правительством?

— Да катитесь, куда хотите! Всё равно мы скоро здесь всё покончим и в Киев придём, и там таких, как ты, люстрируем по самые гланды.

— Там и встретимся, — кивнул невозмутимый Бурмак.

Ровно через пять минут они уже мчались в бронированном генеральском внедорожнике.

— Знаете, Виктор Григорьевич, я вашему хладнокровию просто диву даюсь! — говорил Андрей. — С этакою мразью — и на вы! И «господами» их называть! Какие это, к псам, господа! Обычные гопники, которым место в колонии! Моя бы воля…

— Успокойся, Андрей. Нашей воли теперь нет, а значит нужно действовать сообразно обстоятельствам, чтобы добиться хоть чего-то.

— Такое ощущение, что вы дипломат, а не военный…

— Андрей у нас прежде в милиции служил, — пояснил Бурмак Олегу. — Поэтому на героев майдана реагирует, как цепной пёс на волка. Андрей, посмотри, пожалуйста, в каком населённом пункте мы можем без лишней опасности остановиться, чтобы показать нашего протеже врачу?

Андрей быстро взглянул на карту:

— Минут через двадцать будет сельцо. Нацгвардии там нет, а фельдшер, как минимум, надеюсь, подвернётся…

Надежды бывшего стража порядка оправдались, и через полчаса Олег оказался в руках перепуганной докторши, сразу заявившей, что в её маленькой больничке нет даже самой элементарной аппаратуры, чтобы диагностировать, какие повреждения имеются у больного. Получив команду «лечить без диагностики», она, однако же, покорно приступила к делу.

Кое-как залатанный и омытый, одетый в свежую одежду, которой поделился великодушный Андрей, Олег почувствовал себя несколько лучше. Тем более, что конечным «элементом лечения» стал хороший обед. Андрей, наскоро перекусив, вскоре оставил патрона, чтобы заняться машиной.

— Что вы со мной собираетесь делать дальше? — спросил Олег генерала.

— Я обещал твоей бабке спасти тебе жизнь. Своё обещание я выполнил. Дальше дело твоё. Я могу сделать тебе документы, и ты затаишься где-нибудь. В Киев я тебя не повезу — там запалимся все вместе. Можешь уехать в Россию, если хочешь.

— Я хочу вернуться к своим.

— Город окружён и вот-вот падёт.

— Тем более. Там мои друзья и невеста. Мой дом. И я не собираюсь драпать в Россию или хорониться, когда продолжается война.

— То есть ты хочешь, чтобы я тебя отпустил, чтобы ты вновь воевал против нас?

— Да, я буду воевать против вас, пока жив. Либо пока мы не победим.

— Ценю твою откровенность. Что ж, я не стану тебе препятствовать. Андрей подбросит тебя поближе к твоей цели, а дальше добирайся, как знаешь. Дороги перекрыты, и получить на них полю легче лёгкого.

— Я доберусь. Я здесь вырос и знаю в окрестностях каждую тропинку.

— Самоуверенности тебе не занимать.

— Скажите, Виктор Григорьевич… Ведь вы, я вижу, порядочный человек. Как вы можете служить этим мразям? — не удержался от вопроса Олег.

— Кто тебе сказал, сынок, что я служу мразям?

— А как же ещё это назвать, если вы состоите на службе правительства Украины?!

— Вот, Украине я и служу.

— Да нет никакой Украины! Неужели вы не понимаете?! И впредь никогда не будет! Даже то, что было, уничтожено: сожжено в Одессе, сровнено с землёй артиллерией в Луганске и у нас. Чему вы служите?

— Ты, конечно, полагаешь, что мне следовало бы приехать на Донбасс и вступить в ополчение?

— Это было бы правильно!

— Тут я с тобой не соглашусь. Я считаю, что в том братоубийстве, которое теперь идёт, виноваты и Киев, и Москва. И ни Киеву, ни Москве помогать я не хочу. Единственное моё желание — это спасти людские жизни по обе стороны фронта. Жизни таких, как ты. На моих руках нет крови. Зато спасённые жизни есть. Твоя, например. И я думаю, что эти жизни всецело оправдывают мой выбор. И ещё, сынок. Я никогда не поддерживал ни майдана, ни нынешней власти. Ни словом, ни делом. Так что совесть моя чиста, и не тебе читать мне мораль.

— Простите, — отозвался Олег. — Мне, пожалуй, и впрямь не стоило бы. Если бы не вы, меня бы непременно добили.

— Ты крепкий парень. Мне жаль, что ты собираешься вернуться в город — это слишком опасно. Но я понимаю тебя. Прежде чем отправляться, будь добр напиши несколько строк твоей бабке. Надо же мне привезти ей хоть что-то утешительное…