Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

К этому времени в селе Немежа под Вильно начались русско-польские переговоры. Начинались они в неблагоприятных для польско-литовской стороны условиях. В трехдневной битве под Варшавой (28–30 июля н. ст.) польская армия потерпела поражение и вынуждена была отступить, войска союзников заняли польскую столицу. Под воздействием происшедшего направившимся на переговоры комиссарам было отправлено письмо с предписанием внести в будущий союзный договор новое условие — русская сторона должна была предоставить в распоряжение Яна Казимира 10 тыс. «пехоты доброй»[438]

. Это показывает, какие уроки извлекли польские военачальники из опыта неудачного сражения, но ясно, что это распоряжение могло лишь усилить трудности, стоявшие перед представителями Польско-Литовского государства.

Среди политической элиты Речи Посполитой были люди, отдававшие себе отчет в том, что вряд ли удастся заключить мир и союз с Россией на тех условиях, которые предлагались в инструкциях. Это особенно беспокоило тех политиков, которые были связаны с австрийским правительством, а оно было заинтересовано в том. чтобы Речь Посполитая скорее заключила мир с Россией, хотя бы ценой значительных уступок, чтобы сосредоточить свои силы на войне со Швецией. Эта ориентация получила отражение в письме, которое отправил комиссарам Речи Посполитой подканцлер коронный А. Тшебицкий. В этом письме от 22 августа н. ст. он изложил свои соображения о том, каких условий мира нужно было бы реально добиться на переговорах. Подчеркивая необходимость как можно скорее заключить мир с Россией, он обращал внимание комиссаров на то, что лишь при этом условии император обещал помощь против шведов. Он предлагал заключить мир с установлением границы по Западной Двине или по Березине, т. е. предлагал пойти на гораздо большие уступки, чем это предусматривалось в инструкциях. Если бы и такие уступки русскую сторону не устроили, следовало бы заключить перемирие на 7–8 лет, только бы был заключен союз против Карла Густава[439]

. Эти суждения, заметно расходившиеся с указаниями двора, даже если они и вызывали понимание некоторых членов делегации, не могли, конечно, лишить инструкции их обязательной силы.

Направлявшиеся в Вильно русские послы новых указаний не получали, но они столкнулись с важной инициативой, исходившей из среды новых литовских подданных Алексея Михайловича. 19 июня, еще на пути к Вильно, кн. Н.И. Одоевскому было вручено письмо, написанное скарбником Мозырского повета Анджеем Францишком Юшкевичем. Автор письма предлагал созвать в тех поветах Великого княжества Литовского, которые оказались под властью Алексея Михайловича, сеймики, которые выбрали бы послов, принявших затем участие в переговорах. По мнению автора письма, эти представители местной шляхты должны были обратиться к комиссарам Речи Посполитой, а возможно, и к самому королю с настоятельной просьбой присоединиться к ним и избрать Алексея Михайловича преемником Яна Казимира, будущим королем польским. Такое выступление, по убеждению автора письма, приведет к тому, что и оставшиеся поветы Великого княжества к ним присоединятся. «А панове корунные, видя таково соединение Великого княжства Литовского, — писал автор письма, — имеючи на себе казаков жестоких, по нужде бы до воли его царского величества приклонились»[440]

.

Послы отослали письмо царю, и когда эта инициатива получила одобрение со стороны царя, в поветы были разосланы тексты соответствующих грамот, составленных в царской ставке[441]

. В них шляхте отдельных воеводств и поветов рекомендовалось созвать сеймики, избрать на них по двух послов от каждого воеводства и повета и прислать их под Вильно. Это было нужно для того, чтобы «выборные люди» «государскую милость и жалованье к себе выславляли» и убеждали «рыцерство» «Коруны полские», чтобы она от Великого княжества Литовского «не отлучалась», избрать на польский трон Алексея Михайловича. Одновременно в грамоте указывалось от имени царя: «стольного города Вильно и всего Великого княжества Литовского уступать ничего не будем», а «выборным людям» рекомендовалось заявить польско-литовским участникам съезда, что они подчинились царю и не желают иметь иного государя. Содержание этих документов ясно показывает, что накануне начала переговоров царь и его советники намерены были твердо настаивать на позиции, сформулированной в «тайном наказе».

Так как представления сторон, вступивших в переговоры под Вильно, о возможных условиях мира и союза резко расходились между собой, с началом переговоров обе стороны ожидали неприятные неожиданности. Для польско-литовской стороны эти неожиданности начались еще до официальной встречи обеих делегаций.