Русское масонство в царствование Екатерины II

«Слуги и крестьяне наши — служащие нам братья наши… Все то, что нам самим добро, прекрасно, изрядно, хорошо, полезно и совершенно кажется, нравится, любится, то должны мы и им оказывать и в мыслях, и в словах, и в делах наших. Но, может быть, кто скажет: они для того родились, чтобы служить. Так, любезный брат, они для того родились, чтобы тебе служить; а ты для того родился, чтобы им служить; а что они часто пред тобою погрешают и ничего не разумеют, тому причиною твое недобронравие и тебе подобных. Ежели б они видели твои добрые примеры, ежели б они слышали твои добрые наставления, словом, ежели бы ты был добронравен, то и они были бы лучше и тебе было бы лучше, но понеже ты думаешь только о своем мнимом удовольствии, то есть прихоти твои тебе нравятся, для того ты слуг и крестьян своих изнуряя, себе погибель готовишь. Ведай, что ты от слуг и крестьян своих тем только разнствуешь, чем старший в семье брат, а в прочем все равно. Но, может быть, кто и при сем подумает: как равняться с крестьянином? Так точно, любезный брат, как тебя в ту же землю заровняют, в которую и крестьянина, то не пренебрегай, любезный брат, бедных своих слуг и крестьян, будь к ним добронравен, да нравится тебе добро делать служащим тебе. Добро же делать не то значит, чтоб им такую же пищу или одежду давать, какую сам употребляешь. Нет, сим более зла им сделаешь, нежели добра; от нежной твоей пищи они расслабевают, а платье твое им неприлично. Делай ты им добро братским с ним обращением, не утесняй их, извиняй их слабости неумышленные, научай их воздержать, удерживай их от пороков; но не суровым и жестоким образом, коим более им зла, нежели добра, сделать можешь».

«Мы много причиною развратности наших подчиненных, — говорилось на беседах Руфа Степанова, — от кого они выучились играть в карты, пить пунш, неверными быть в супружестве, и так далее? Как все чистится сверху, так оттуда и загорается… Замаранными руками едва ли можно кого очистить; но должно прежде свои руки вымыть».

Другого выхода из положения не существует. Освобождением крепостных нельзя освободить их душу; в случае эмансипации жить им будет не легче: «едва крепостной выходит на свободу, как встречают его или корыстолюбие или зависть; он устремляется к работе, получает за нее плату, но не довольствуется ею. Стремится за другою, ища насытить свое желание и удовольствие, которое как тень от него бежит, чем более он за ним гоняется».

Исправлению владельческих нравов и были посвящены главные усилия масонов. Один из наиболее выдающихся, Новиков, начал с отрицательного метода (сатирические журналы) и затем перешел к положительному (моральные журналы и «работа» в ложах).

Одним из прямых следствий нравственного воспитания для богатых и сильных была помощь бедным и слабым. Поэтому филантропия играла такую видную роль в общественной деятельности масонов.

«Деятельное, умное и повсеместное благотворение да будет основанием твоих поступков… — назначал Устав вольных каменщиков. — Будь ласков и приветлив; возбуждай во всех сердцах огнь добродетели: дели счастие с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему; не мсти ему, разве токмо деланием ему добра»[249].

Проповедь благотворения занимала видное место среди речей в масонских ложах. «Человеколюбие есть мать всех общественных добродетелей, и к нему должны мы тем более стремиться, что плоды его суть милование, дружелюбие и любовь к ближнему, и оно есть источник, из коего проистекают реки милостей и благодеяний к пользе человечества. Друг человеков беспрестанно помогает терпящему нужду и с удовольствием жертвует счастием своим счастию общественному. Он охотно прощает учиненные ему оскорбления и заглаждает их в памяти своей. Мщения и злобы сердце его чуждо. Никогда не воздает он злым за злое и самых врагов своих не возненавидит. Услугами и дружеством старается для их же добра обратить их на иные мысли, искренним сожалением скорбит он о бедствиях человеческих, стремится облегчить бремя их несчастия; и труд его щедро награждается удовольствием, которое чувствует при счастливом последствии стараний его. Беспрестанно трудится он всякому злу сопротивоборствовать, вражду и огорчение ищет искоренить. Правосудие не менее драгоценно, ибо покой общества от него зависит и им каждый в безопасном владении утверждается. Каменщик должен быть справедлив и беспристрастен в обхождении человеческом, и поступать с ними так, как бы он хотел, чтоб с ним поступали»[250]

.

3. Масонские утопии

Пока масонство было частным обществом, нравственность и благотворение были частными добродетелями. Но как только мысль масонских деятелей от «внутреннего человека» переходила к «внешней натуре» — переносилась в те времена, когда «внутренний орден» получит силу управлять внешним государственным механизмом, — положение совершенно изменялось. О нравственности и благосостоянии народа должно было заботиться целое государство: филантропия превращалась в социализм.