Русское: Реверберации

Чтобы убить время до начала сеанса, мы зашли в ближайшее кафе. «Что с тобой?» – спросила моя юная боевая подруга, когда мы сели за столик. «Ты выглядишь, как…» Я ее не прерывал. Я знал, что со мной, и мне было даже любопытно, на что это похоже со стороны. «Ты выглядишь, как… Ты смотришь… вбок, – продолжала она неуверенно, запинаясь, поскольку английский для нее тоже не родной. – Точно ты не можешь больше прямо смотреть на мир, не можешь смотреть миру в глаза, – наконец выговорила она. – Что-то в этом роде», – добавила она на всякий случай, чтобы застраховать себя от ошибки. Ну да, подумал я, для других мы всегда реальнее, чем для самих себя, и наоборот. Ибо зачем мы здесь, если не как объект наблюдения? Если со стороны «это» выглядит именно таким образом, значит, дела мои – как, вероятно, и большей части человечества – не так уж плохи. Ибо на самом деле меня сильно тошнило, к горлу подступила волна рвоты. Но даже если реакция эта была естественна, меня поразила ее интенсивность. «Что случилось? – переспросила моя юная подруга. – Что с тобой?» А теперь, дорогой читатель, после наших попыток установить личность автора и время действия, – теперь не мешало бы выяснить, какова его аудитория. Помнишь ли ты, дорогой читатель, кто такой был Ким Филби и что он натворил? Если да, значит тебе под пятьдесят и значит, в каком-то смысле, тебе уже пора выходить. Следовательно, все, что ты тут услышишь, окажется для тебя не слишком существенным – и еще менее утешительным. Игра твоя сыграна, дальше ехать некуда; все это ничего уже для тебя не изменит. С другой стороны, если ты никогда не слышал про Кима Филби, значит тебе тридцать или около, вся жизнь впереди, и все это – древняя история, от которой тебе ни пользы, ни радости, – разве что ты любитель шпионских сюжетов. Ну и?.. Ну и что же в связи с этим делать автору? Тем более что до сих пор неизвестно, кто он такой. Может ли бесплотный разум рассчитывать на реальную аудиторию? Я думаю, вряд ли, – и еще я думаю: наплевать!

5