Рык Посейдона

— А где товар брать, если не там… Вот и приходится везде ездить. По-другому нельзя, — он заметил, как за окном мелькнули ещё несколько теней и послышался звук отъезжающей машины.

— И с русскими, говорят, неплохо живёшь?… Даже лечился у них.

— К ним многие ходят. Они всех лечат.

— И нас могут?

— А почему бы и нет? Там не спрашивают документов.

— Это хорошо… А сколько ты заплатил им? Или тебя лечили бесплатно?

— Они не берут денег, да и не у всех они есть, чтобы заплатить.

— Но у тебя они есть и, наверное, хочешь ещё?

— Каждый торговец ведёт своё дело ради денег… или вы знаете что-то другое?

— Просто мы знаем, как это сделать быстро…. и могли бы договориться об этом. — Талгат пристально посмотрел на незнакомца и сделал вид, что хочет закрывать дукан. — Не торопись, Хасан. Мы ведь ещё не начали разговор.

— Я привык договариваться без свидетелей…, да и товара я не вижу.

Незнакомец сделал знак второму и тот вышел на улицу.

— Мне правильно сказали, что ты умный человек и с тобой всегда можно договориться…. а товара у нас немного, да он тебе и не нужен.

— А тогда зачем вы пришли ко мне?

— Наш товар надо увести в Чаман… Вот и всё…. а ты получишь за это большие деньги, — незнакомец огляделся вокруг и улыбнулся. — Весь товар твоего дукана не стоит и половины того, что тебе заплатят.

— Так…. а я причём здесь? Я не вожу товар туда-сюда, я им торгую… Возьмите машину и отвезите.

— Ты нас не понял, Хасан… Там русские посты, а тебя пускают.

— Пускают всех, если не везёшь оружие. Вы это знаете… и проверяют только машины которые идут из Пакистана… И проверяют их наши люди. Так чего вам бояться?

— Мы не боимся…. мы хотим быть уверены, что товар привезут на место. А наше доверие многого стоит… Если ты нам поможешь, то остаток жизни можешь прожить и без дукана. Он тебе не нужен будет… Дом построишь себе в Кабуле…. да и на калым останется. Ты ведь один?

— Где-то на Востоке я слышал такие слова — жизнь и радость, достоинство и покой ещё никому не удалось купить за деньги… А если я откажусь?

— Ты сказал хорошие слова, особенно там, где про жизнь и покой… Нам редко кто отказывает.

Талгат вышел на улицу и опустил жалюзи. Невдалеке стояла машина и три человека. Он вернулся в дукан. Незнакомец всё также стоял у прилавка.

— Что за товар? — спросил он, хотя уже начал догадываться.

Незнакомец повернулся к нему лицом и, перебирая пальцами чётки, сказал:

— Опий… Сырец.

Ещё в Кабуле Захаров говорил ему, что почти все опиумные плантации севера и центра страны контролируются или афганским правительством или нашими войсками. Неподконтрольной оставалась только Гильмендская долина, но она давала почти четверть довоенного производства. Каналы транспортировки были перекрыты и лишь по югу караваны уходили в Пакистан. Но на их пути стоял Кандагар, другой дороги не было. Караваны безжалостно уничтожались с воздуха и поток опия-сырца стал резко уменьшаться. Заправлял всем этим Гульбеддин Хекматьяр. Талгат знал о нём уже многое, но выйти на его людей не удавалось. И вот, кажется, они сами пожаловали к нему. Упускать этот случай он не мог.

— Вы же знаете, что новые власти запретили заниматься опиумом… Да и русские не особо жалуют его.

— Мы не пришли бы сюда, если всё было бы наоборот… Власти в Кабуле. Русские двигают ими как хотят… У нас здесь своя власть и она нас устраивает.

— Сколько товара?

— Караван верблюдов… Есть больше, но мы хотим проверить.

Талгат уже знал, что по здешним меркам это составляет около тонны. Это была огромная партия, но и их риск был велик. Караван могли просто расстрелять с воздуха.

Он понял, что обратного хода у него нет.

— Понятно… Я поеду в Чаман только в конце недели. Сейчас мне там делать нечего…. а завтра я собираюсь в Кабул.

Талгат не мог сам принять таких решений, да и гарантий свободного проезда не было. Да, он всегда, когда проезжал наши посты, привозил солдатам сигареты, а офицерам иногда виски, хотя знал, что это не положено, но это были его солдаты и его армия и ни какие уставы не отменят человеческих отношений. Это был большой риск для него, но он ничего не мог поделать с собой. Его грузы никогда не проверяли, да он и не возил ничего запретного. Его водители хорошо знали об этом. «Откуда они узнали о моих отношениях с постами? — подумал он. — Надо быть осторожнее».

— Ехать надо завтра. Ночью придёт караван.

Этого он не ожидал. Он не имел право ни с кем контактировать здесь, в Кандагаре. И сейчас оказался в безвыходном положении. Надо было срочно что-то придумать. С человеком Рахмана он встречался только по заранее договорённому месту и времени там, в Чамане. Встречи с Захаровым были только в Кабуле и только за пределами города. Пока он не находил никакого выхода.

— Откуда идёт караван? — наугад спросил он, хотя заранее знал ответ.

Незнакомец с усмешкой посмотрел на него.

— А разве для тебя есть разница?… Язык дан нам, чтобы скрывать мысли, а не болтать им.

— Я хочу знать, где забирать груз?… Если выедем рано, то посты пройдём днём. Ночью опасно. Стреляют без предупреждения.