Рыцарь курятника

– И ты его больше не видел?

– Нет. Но это-то и жалко, потому что эта противная рожа так и напрашивалась отведать моей шпаги. Но где же Нанона? – прибавил Фанфан, осматриваясь вокруг.

– Она куда-то запропастилась после того, как ты вернулся, сержант.

– Она у той девочки, которую ты привез, Фанфан, – сказал Бель-а-вуар.

В это время раздалось пение петуха. Фанфан-Тюльпан поднял полный стакан.

– За ваше здоровье, друзья! – воскликнул он. – И прощайте.

– Ты нас оставляешь? – спросил Гренад.

– Да, я иду к обозам.

– У тебя, верно, есть там какая-нибудь красотка?

– Может быть, поэтому-то я и иду туда один.

Поставив пустой стакан на стол, сержант откланялся и

направился к площади Калон. Там была многочисленная и оживленная толпа. Все знали, что скоро проедет верхом король, и собрались, чтобы приветствовать его.

Фанфан втерся в толпу; у одного из домов он проскользнул мимо человека, стоявшего на пороге спиной к улице, одетого в черное с ног до головы. Человек вошел в дом. Фанфан последовал за ним.

Возле лестницы, в темном месте, человек в черном обернулся; он был в маске.

– Тот, которого ты видел в последний раз в Бургеле… – сказал он.

– За ним гонятся все мои курицы, – отвечал Фанфан.

– Известия тебе будут передаваться?

– Каждый час.

– Ты помнишь последние приказания патрона?

– Да, умереть или успеть в двадцать четыре часа. Ну, что будет, то будет – вот и все!

Человек в маске сделал знак рукой. Фанфан повернулся, вышел на улицу и направился к площади.

Огибая угол улицы, он вдруг остановился и, любезно поклонившись молодой красивой женщине, сказал, крутя свои усы:

– Это вы, прелестная спутница?

Арманда низко присела.

– Да, – отвечала она.

– Как вы поживали с тех пор, как я вас не видел?

– Хорошо, сержант, я всем довольна: бедная Сабина перенесла дорогу гораздо лучше, нежели я надеялась, теперь она успокоилась.

– Поэтому вы и вышли прогуляться?

– Нет, я иду к Пейрони.

– А! К этому любителю-хирургу, который шутя отрежет вам руку и ногу, как…

– Да здравствует король! – закричала толпа.

Этот дружный и громкий крик заставил Фанфана и Арманду посторониться; солдаты, офицеры, унтер-офицеры образовали двойной строй с каждой стороны улицы.

– Да здравствует король! – снова повторила толпа.

Показался Людовик XV верхом, сопровождаемый многочисленной и блестящей свитой; по левую руку от него ехал герцог Ришелье. Король отвечал на крики любезными поклонами и ехал шагом.

Он возвращался после осмотра батареи, расположенной напротив Перонской равнины. Проезжая по улице, которая проходила через Калон, король остановился перед домом маршала, сошел с лошади и назначил Ришелье, принца де Конти, д'Аржансона, Креки, де Ноайля, де Бриссака и еще нескольких приближенных сопровождать его. Он вошел по лестнице в апартаменты маршала. По приказу короля маршал оставался в постели весь день; король даже сказал: «Если я приеду навестить вас, вы не должны вставать».

Король, улыбаясь, вошел в спальню; маршал приподнялся на постели.

– Вы чувствуете себя лучше? – спросил Людовик XV.

– Да, государь, потому что вижу вас, – отвечал маршал.

– Завтра вы будете в состоянии сесть на лошадь?

– Наверняка. Я прочел нравоучение лихорадке, к которой сегодня имел некоторое снисхождение.

– А-а! – протянул король, садясь у изголовья больного. – И что же вы сказали лихорадке?

– Я ей сказал: «Сегодня еще я согласен, милостивая государыня, но завтра мне некогда будет вас слушать. Если только вам не поможет пуля, клянусь, вы не совладаете со мной!»

– Браво, маршал!

– Государь, вы осматривали лагерь?

– Да, маршал.

– Все мои приказания исполнены?

– В точности.

Мориц легко вздохнул.

– Если бы я мог выздороветь! – сказал он.

– Вы будете здоровы!

– Я дал бы десять лет жизни, чтобы сейчас же выздороветь!

– Если бы можно было что-либо отдать за это, я бы многое дал, – сказал Людовик XV.

– Что бы ни случилось, государь, завтра я исполню свой

долг.

– Я не сомневаюсь в этом, маршал. Завтрашний день должен быть великим днем, господа! – продолжал Людовик XV, обращаясь к окружающим. – Дофин сказал, господа, что в первый раз после сражения при Пуатье король французский будет сражаться вместе со своим сыном. Дофин прав, но я прибавлю, что после сражения при Тайльбурке, выигранного Святым Людовиком, ни одной столь же важной победы не было одержано его потомками над англичанами. Итак, завтра нам надо отличиться!

– Так и будет! – сказал маршал твердым голосом.

– Да-да! – закричали все с энтузиазмом. – Да здравствует король!

– Да здравствует король! – повторили на улице.

– Маршал, – продолжал Людовик XV, – мы вас оставим, чтобы не нарушать вашего покоя до завтра.

Он дружески пожал маршалу руку. Мориц хотел наклониться и поцеловать королю руку, но Людовик XV не допустил этого.

– Завтра мы обнимемся, – сказал он.

В это время к королю подошел герцог де Ноайль.

Герцогу, одному из самых замечательных людей той эпохи, было тогда 67 лет. В первый раз он участвовал в битве в 1693 году. Уже почти десять лет он был маршалом и составлял гордость Франции. Его очень любил Людовик ХV.

– Государь, – сказал он, – прошу вас оказать мне величайшую милость!