Рыцарь Святого Гроба

– Мне тогда только исполнилось девятнадцать, – ударился в воспоминания Робер, – и дядюшка, граф де Ретель, впервые поручил мне командовать в бою эскадроном. Слева от пас все рыцари Иль-де-Франса и Нормандии, они прикрывали королевский эскадрон и знамя. Еще дальше, под началом графа Дре, – рыцари Перша, Понтье, Виме, а за ними бретонские жандармы. Наш строй, как его ни растягивал сир Гарен, был не шире семи с половиной тысяч шагов, а у армии, которую привел император, – все восемь тысяч. Наши военачальники боялись охвата с флангов и молились на единственное преимущество – солнце светило нам в спину, а врагу в лицо.

Перед нами стояли англичане – лучники, кавалерия и копейщики-брабансоны. Были там и лотарингцы, и германская пехота, и саксонцы, и рыцари графа Фландрского. Они поставили брабансонов кругами в каждом по три шеренги, так что рыцари могли укрываться за рядами копий и снова нападать.

Наш гентский малютка вместе с другими рыцарями из этого славного города присоединился к нам перед самой битвой… – Робер пихнул Жака локтем под бок, привлекая его внимание.

Жак, понимая, что от воспоминаний старых боевых товарищей ему не скрыться, всем своим видом изображая живейший интерес, кивнул, после чего заметно поскучнел.

– Когда мы увидели, что они перестраивают свои фланги в клин, то сперва было совсем приуныли, – продолжал, не обращая на Жака ни малейшего внимания, Недобитый Скальд, – но сир Гарен решил напасть первым и двинул прямо на фламандцев конных сержантов. Фламандцы, понятное дело, разъярились – они-то ожидали рыцарских поединков и достойных трофеев. Перебили у сержантов лошадей, но те продолжали бой в пешем строю.

– Затем трубы протрубили атаку, и все наши эскадроны Ринулись на врага! – перехватил эстафету Робер. – Мы связали боем фламандцев, а сир Монморанси во главе резерва обошел их с тыла. Мы со Скальдом воевали рядом и взяли в плен: я – четверых, а он – двоих рыцарей.

– Не ври! – возмутился Недобитый Скальд. – Это ты взял двоих, а я троих…

– Не важно, – отмахнулся от него Робер. – И вот мы увидели, как кивает королевский штандарт, показывая, что Его Величество в опасности. Мы сразу же бросили добивать фламандцев и устремились туда. И вправду, германская пехота смяла весь наш центр, а король Филипп-Август, сбитый с коня, укрывался за шеренгой уцелевших рыцарей. Тогда мы ударили им в тыл, смешали ряды и захватили в плен самого императора!

– Да, славный был бой, – согласился Недобитый Скальд и в несколько мощных глотков осушил только что принесенный кувшин. – Англичане держались дольше всех в своих живых крепостях. Но епископ Бове с палицей в руках во главе трех тысяч сержантов и множества копейщиков разметал их, словно буря…

– Добычу взяли славную, – в свою очередь отхлебнув из кувшина, добавил Робер. – И если бы я в тот же вечер не сел играть в кости…

– Да, – протянул Недобитый Скальд, – зря ты, конечно, это сделал…

– Ладно, будет еще время вспомнить наши сражения, – быстро сменил неприятную тему Робер. – Ты мне лучше скажи, к кому здесь можно устроиться на службу?

– Да на службу тут кто хошь возьмет, – ответил великан, поигрывая одной из своих булав. – Это смотря чего ты сам желаешь – обет исполнить и поскорее вернуться домой или золотишком разжиться. Только тут считается, что раз ты принял крестоносный обет, то сорок ден обязан лямку тянуть за одну лишь кормежку. Можно, конечно, и вассальную присягу кому-то из местных нобилей принести – только от этого привару немного. Стол и кров дадут, ну долю добычи в набегах тоже получишь, а вот фьеф – шиш на оливковом масле. Тут уже все владения расписаны на сто лет вперед. После того как Саладин сокрушил королевство, куча графов и баронов остались без земли, с одними лишь титулами. Все они тут, в Акре, сидят и ждут не дождутся, когда из Европы войско прибудет, чтобы их владения возвратить.

– А насчет похода что слышно?

– То же, что и у вас. Император Фридрих готовится с огромным войском выступить из Италии. Да только совсем недавно в Акру пришла весть, что папа Гонорий отдал богу душу и его преемником избран Григорий Девятый – племянник покойного Иннокентия. И теперь Фридриха чуть не во всех церквях осуждают – мол, тянет время, не желает Святой Земле помогать и Святой град освобождать. Очень его Григорий не любит.

– А кто тут вообще сейчас всем заправляет?

– С тех пор как Фридрих женился на дочери здешнего регента, Иоанна де Бриенна, император считается по закону королем Иерусалимским. Он и бальи своего прислал, да только толку мало: ни ордена, ни нобили, ни торговые республики его не признают – только тевтонцы. Но их тут сейчас – кот наплакал. А на самом деле здесь, в королевстве, всем заправляют Ибелины. Все у них – земли, деньги и люди. Они здесь единственные, кто обещает своим вассалам восполнить коня в случае потери в бою. Воюют часто, на трофеи фартовые, только вот если к ним наниматься – без полной экипировки лучше даже не приходить.

– А ты-то, друг, где служишь?