Рыцарь в зеленых доспехах

Норд, фыркнув на хозяина, одарив того капельками жижи то ли из носа, то ли из пасти, то ли с усов, принялся настойчиво мрякать, требуя своей порции ласки перед сном. Да, детское тоненькое «Мау» тоже мутировало в тяжелое, басовитое «Мря». Вообще, к удивлению не только Лешего, но и сослуживцев, обитавших в казарме, кот научился издавать очень много различных звуков, которые обычные кошки никогда не издают. Так, в речевом запасе кота было его постоянное «Мря», похожее на детское «Уа», что-то похожее на «к-к-к-к-к», когда кот видел дичь, на которую хотел напасть, несколько видив шипения и что-то похожее на человеческое «Вован?» Причем именно такое, вопросительное. Интонаций в голосе кота было много, и по ним Леший легко мог понять все, что кот ему говорит. Впрочем, тот тоже научился понимать человека, вот стоило сейчас Орлову уже начать материться за столь ранний подъем, как Норд замер, к чему-то прислушиваясь, и тут же, с силой оттолкнувшись от груди хозяина, который вновь при этом крякнул, умчался куда-то в угол. Слышали, как маленькие дети топают? Вот такой вот топот представьте посреди ночи… Ну, конечно, кому приятно будет, вот и соседи по койкам заскрипели пружинами «панцерок», недовольно засопели, заворчали. Котяра «протыгыдыкал» в угол комнаты, чем-то там оглушительно грохнул, судя по всему, врезался не то в стул, не то в стол, что-то с него при этом опрокинув, а потом утробно заурчал.

- Мря! – шмякнул пушистый нарушитель тишины на сонное лицо хозяина что-то мягкое и мокрое.

Леший выругался, стирая со лба жижу.

- Да твою мать! Ну, Норд!?

Дохлая мышь, только что пойманная доблестным защитником людишек, с хлюпаньем упала на пол.

- Мря! – гордо взгромоздилась зверюга на кровать и вновь принялась топтать хозяина, требуя похвалы.

Орлов засопел, выругался, перевернулся на бок, сграбастал кота рукой и, прижав к себе, дав наконец-то зверю на растерзание свою левую ладонь, принялся ждать, пока тот добросовестно выполнит свою лизательно-кусательную работу.

Так и жили… но сегодня все должно измениться. Сегодня вечером уходит очередной борт на родину. Особенный. Сегодня Алексей отправится домой и больше никогда сюда не вернется. От этого было немного грустно и спать уже не хотелось. Уходила, завершалась, обрывалась целая эпоха его жизни. Большей части жизни. Как оно там, в «большом мире»? Нет, он, конечно, бывал там, каждые полгода или год, но одно дело на время, чисто отметиться в военкомате и пару месяцев посидеть в душной съемной квартирке, а затем вновь вернуться сюда, где все для него привычное и понятное. А другое – остаться в чужом, по сути, для него мире навсегда. На-все-гда… Орлов вздохнул. Грустно как-то звучит. Страшно. Навсегда – это ведь до старости, до смерти. А какой она у него будет? Найдет ли он себе место там?.. Денег хватит на безбедное существование до конца жизни, за это можно не переживать. На счету нулей достаточно, плюс военная пенсия, бонусы за награды… Да и надо-то ему не так много, так что точно, насчет финансов можно не переживать. Переживать стоит за другое. Ничего не делать он не умеет. Ну, сколько он дома просидит? Месяц? Два? А дальше? Это ведь не «навсегда», это всего на короткий промежуток времени. Надо же чем-то будет заниматься… Дом вот еще, кстати! Тоже вопрос. Снимать квартиру «навсегда» нельзя. Он станет старым, надо значит, что-то свое, а это самое «свое» он даже не представляет, сколько сейчас стоит. Тут-то у него все казенное. И крыша над головой, и кровать под жопой, и даже столовая… Одежду только знай покупай, снарягу да новые смертоносные игрушки… Во-о-о-о! А оружие?! Куда девать? Тут оставить? Ведь на кровные покупал-выписывал-заказывал… Зеленый, склизкий зверь в горле издал оглушительное «ква». Нет, надо забрать! Но как оно там, на «гражданке»? Тут-то хоть гранатомет носи с собой, а там, говорят, нельзя так… Даже, по слухам, простое ружье гладкоствольное чтобы иметь, гражданину надо кучу справок собрать. Да не! Бред какой-то! Лешего аж передернуло от мерзкого слова «справка». Ненавидел он документы, наверное, еще больше, чем противника на поле боя. Когда ему говорят «надо вот такую форму, справку или бумажку», его аж до побеления эта ситуация доводит, а бюрократия уже и сюда добралась. Благо, что товарищи помогают, Олейников да начальник медроты… Надо, кстати, зайти к ней попрощаться… Круговорот мыслей, накинувшийся на Алексея, как только мозг понял, что спать больше не хочет, чуть было не задушил, благо что урчащий кот под боком спас, особо чувствительно прикусив подушечку пальца.

- Слышь! - слегка пристукнул по макушке кота Алексей, отдернув ладонь. – Кончай давай! Спи!

- Мря! – боднул зверь хозяина и, поняв по интонации, что человек больше не в том состоянии, чтобы играться, поерзав, словно человек, перевернулся на другой бок, прижавшись к Орлову спиной.