Рыцари былого и грядущего. Том II(СИ)

Однажды Хасану доложили, что его хочет видеть человек, имеющий сообщить нечто важное. Хасан молча кивнул — пусть войдёт.

— Смиренный слуга моего повелителя, недостойный Муззафар, — вошедший преставился, впрочем, с большим достоинством. Он явно принадлежал к людям, рождённым повелевать, но на Хасана трудно было произвести впечатление.

— С чего ты взял, что имеешь право считать себя моим слугой?

— Ты можешь казнить меня за дерзость прямо сейчас, но перед смертью я всё-таки скажу, что принадлежу к твоим слугам.

«Не стелется, не раболепствует, в ноги не падает, — подумал Хасан. — Воистину, есть права, которые нельзя дать. Их можно только взять».

— Говори, Муззафар, — сухо, но без раздражения обронил Хасан.

— Я служил сельджукам. Потом познал свет учения измаилитов. Понял, что могу служить только Хасану ас-Саббаху. Или никому. Думал, как мне быть, если я вдалеке от моего повелителя и не могу сказать ему: «Приказывай». Я решил, что пользу моего повелителя должен высветить разум, дварованный мне Аллахом. Изучив расположение крепостей, которые подчинены вам, я пришёл к выводу: вам будет очень полезен в стратегическом плане замок Гирдкух. Я решил стать комендантом этого замка. Эмир сельджуков не хотел назначать меня на эту должность, но его сердце оказалось шкатулкой весьма незамысловатой, и я нашёл к нему ключик. Став комендантом Гирдкуха, я убедил эмира в том, что надо выдать много золота на укрепление замка, а иначе его захватит Хасан ас-Саббах. Эмир дал золото. Я укрепил замок. Хорошо укрепил. Когда это было сделано, я сказал своим людям, что разделяю учение измаилитов и подчиняюсь только Хасану ас-Саббаху. Они были готовы к этому. Они были счастливы. И вот сегодня Гирдкух твой. Кто отнимет у меня право быть слугой Хасана ас-Саббаха? Даже ты не в силах это сделать.

— Правильные мысли. Хорошая работа. Что же ты ждёшь от меня? — Хасан испытующе посмотрел на Муззафара.

— Хочу получать от тебя подарки. Приказы. Когда я действовал для тебя, но без тебя, ни о каких иных подарках не мечтал.

— Ну что ж, отправляйся в Гирдкух. Управляй. Буду время от времени присылать тебе подарки.

Эта история нисколько не удивила Хасана, он воспринял её, как должное. Его империя была разбросана по огромной территории небольшими островками, и служить ему могли только такие люди — умные, хитрые, инициативные, способные действовать совершенно самостоятельно, но вместе с тем готовые к беспрекословному повиновению. Тупые и ограниченные исполнители могли обеспечить власть над городом и его окрестностями, но не над оторванными друг от друга территориями. Но если бы коменданты его замков были слишком самостоятельны, любой из них мог забыть про Хасана, возомнив себя полноправным хозяином. Однако, не было ни одного такого случая. Единожды признавшие власть Хасана, как высшим счастьем дорожили правом подчиняться ему.

Впрочем, Хасан залетел в своих воспоминаниях несколько вперёд, рассказывая летописцу, как они трудились, создавая ожерелье из замков, нанизывая на нить единой воли всё новые и новые жемчужины.

Через два года после захвата Аламута сельджукский султан Малик-шах решил обидеться на Хасана и отбить Аламут вместе с уже захваченным к тому времени Кухистаном. Оба войска сельджуков были разбиты небольшими гарнизонами крепостей при единодушной поддержке местного населения. Измаилиты Хасана с большим благородством и великодушием относились к крестьянам, населявшим долины вокруг крепостей, это обеспечивало им такую поддержку мирного населения, на какую не мог рассчитывать ни один исламский правитель.

Но Хасан понимал, что султан будет слать войско за войском, каждая победа будет стоить измаилитам больших потерь, и в конце концов сумма поражений султана обернётся для сельджуков победой — измаилиты просто закончатся, будут постепенно выбиты. Необычное государство Хасана могло выжить только благодаря неожиданному решению.

Как-то Хасан спросил своего полководца Бузургумида:

— Скажи мне, храбрый Бузургумид, сколько раз человека надо ударить кинжалом, чтобы он умер?

— Достаточно одного удара, если он нанесён точно в сердце.

— Вот именно. А ведь в жизни всё не так. Человек получает десять ударов кинжалом и уходит живым. Всё почему? Противники, вместо того, чтобы сражаться, размахивают руками, как последние глупцы. Ты когда-нибудь видел бой настоящих фехтовальщиков? Они долго смотрят друг другу в глаза, а потом один из них наносит один удар. И всё. И бой закончен.

— Никогда такого не видел.

— Конечно, не видел. Так сражаются мудрецы. А ещё скажи мне, храбрец, сколько врагов надо убить, что обратить в бегство вражеское войско?

— Наверное, несколько тысяч. Смотря, какое войско.

— Значит, тысячи глупцов должны долго-долго размахивать руками и тогда придёт победа?

— Моему мудрому повелителю, конечно, известно, что я всего лишь один из таких глупцов.