Рыцари Короны

Все согласились, что так, действительно, проще и тоже представились. Когда церемония знакомства была завершена, Пушок снова спросил:

– Как ты, все-таки, здесь оказался?

– А-а, – небрежно махнул ручкой лепрекон. – Хотел немного пуха у птенчика Бубури позаимствовать, красивенькую такую розовую опушку для башмачка сделать. А эта дура здоровенная ничего не поняла, накинулась на меня и давай гонять по всему озеру! Чуть не потерял из-за нее… – Калоша перевернул башмак, движением фокусника, словно из воздуха, достал молоточек и гвоздь. Потом, одним ловким ударом вогнал этот гвоздь в каблук.

– Где уж ей понять твои высокие устремления, – фыркнул Пушок. – Могла и подождать, пока ты из ее птенчика нащиплешь столько пуха, сколько тебе нужно. Что с нее взять, никакого образования, ничего не понимает!

– Ты много понимаешь, – огрызнулся Калоша.

– Не-а, я тоже не понимаю, – продолжал скалиться Пушок. – Это у нас семейное. Помнишь, и тетка моя не поняла, когда ты начал ей хвост стричь? Ой, как ты тогда улепетывал!

– Одно из самых ужасных воспоминаний в моей жизни, – ностальгически вздохнул Калоша. – Но эта птичка тоже меня здорово погоняла. Ладно, можно и без розовой опушки. Может даже лучше… – он пристально взглянул на застежку плаща Андрея, – если пряжечку фигурную, да побольше…

Рука Андрея машинально дернулась, прикрывая застежку.

– Даже и не думай, – холодно и убедительно, как полицейский в американском боевике, предупредил он.

– Что за день такой, сплошное невезение, – сплюнул Калоша. – Ладно, мужики. Раз мне у вас ловить нечего, пойду я.

Аленка ойкнула, и он обернулся:

– Ты чего?

– Да просто странно. Так было все вежливо, «благородные рыцари», «прошу прощения» и вдруг – «мужики»! Как-то неожиданно.

– Так ведь тогда мы незнакомы были, – объяснил, удивляясь ее непонятливости, Калоша. С незнакомыми мы, лепреконы, всегда, просто удивительно вежливы… на всякий случай.

Пушок издал непонятный звук и тут же спрятал морду в лапы. Калоша смерил его ледяным взглядом.

– Да, именно так, всегда удивительно вежливы. А когда уже познакомились, все свои, так чего церемониться? А может, кто-нибудь все-таки подарит бедному лепрекону пряжечку-застежечку на башмак? Так сказать, по благородству рыцарской души? Доброе дело совершит. Без хорошей пряжки у башмака никакого вида нет.

– Не подарит, – твердо заявил Андрей, которому вымогательство лепрекона явно пришлось не по рыцарской душе.

– Странно. А ведь такие благородные. Вам ведь это ничего не стоит, а мне приятно будет. Добрая память, так сказать, и все такое…

Пушок, подчеркнуто медленно, с легким рычанием, поднялся с земли.

– Ну, раз такое дело, мужики, – нисколько не расстроился вымогатель, – то я пошел. Счастливо оставаться, не горюйте, еще увидимся!

– Как же не горевать, если увидимся? – проворчал Пушок.

Калоша скорчил ему рожу, подмигнул Ольге, подхватил свой башмак, шагнул в высокую траву и моментально затерялся в ней.

– Чего это он с ботинком таскается? – спросила Оля.

– Изготавливает, значит. Делает, – объяснил Пушок.

– Сапожник? – заинтересовался и Сергей.

– Сапожник слабо сказано. Лепреконы лучшие сапожники в мире. Они такие башмаки тачают, что их только в музее выставлять. Каждый лепрекон всю жизнь один ботинок делает.

– Всю жизнь – один ботинок? Как это можно? – удивился Андрей.

– А так… Они в этом деле великие мастера и каждый стремится достичь совершенства. Посмотрит лепрекон на свою работу – все вроде хорошо. А можно лучше? Конечно, лучше ведь всегда можно. Вот он и делает еще лучше. Потом опять посмотрит и опять хочет лучше сделать…

– А разве это не бесконечно? – спросила Аленка.

– Бесконечно, ясное дело. Вот он всю жизнь и делает один ботинок. Предназначение у них, у лепреконов, видно такое. Талантливые мастера, а пользы от них никакой.

– Может быть, у них от этого и характер скверный, – предположила Аленка.

– Вполне может быть, – согласился Пушок. – От такого, у кого хочешь, характер испортится. Между прочим, если кого-то долго не кормить, то у него тоже характер начинает портиться…

– Так я и думала, что этим кончится, – хихикнула Ольга. – Пойдем, Аленка, готовить, а то у них у всех характеры испортятся.

Девочки, наконец, занялись обедом. Пушок вертелся рядом, контролируя, чтобы они больше не отвлекались. Правда, результат его разочаровал. Борщ украинский со сметаной вызвал у Пушка недоумение и даже некоторую обиду, так что Оле пришлось утешать его проверенным продуктом – кольцом столь полюбившейся краковской колбасы. Пушок удалился в сторонку и приступил к дегустации. Потом лег и, почесавшись, задумчиво заметил:

– До чего же это приятно, уединиться с куском колбасы… Только вот кусочки какие-то все маленькие…

Оля с Аленкой, с ложками в руках, одновременно обернулись к нему и рядом с мордой Пушка рухнул огромный, килограмма на три батон любительской колбасы в натуральной оболочке. Пушок, от неожиданности отпрыгнувший в сторону прямо из положения «лежа», принюхался и расплылся в улыбке.