Рыцари Морвена

Остальные братья были недовольны и долго увещевали старшего, что он должен соблюсти завет отца. Но тот отвечал, что не уступит трон. Тогда Тейттан, Киркин и Кех собрали войско, и пошли войной на старшего брата. Только один брат, Киннтар, поддержал его, двое других остались в своих уделах, выжидая, чья возьмёт. Два войска встретились в срединных горах и встали друг против друга.

И послал Тейттан своего брата Кеха к Форхтару, чтобы тот попытался в последний раз уговорить его уступить трон. Сурово принял Форхтар своего брата и отвечал, что не уступит. Долго спорили они, пока в пылу спора Кех не замахнулся на Форхтара, а Форхтар выхватил меч и ударил своего брата. Прямо в сердце Кеха вошёл клинок, и тот упал и сразу умер. Киннтар ужаснулся, увидев, как брат его убил брата, но Форхтар только рассмеялся и сказал такие слова: «Видишь, до чего доводит жажда власти? Он готов был убить меня и убил бы, если бы я не убил его. Неужто ты думаешь, стань он королём, он уступил бы свой трон тебе или другим нашим братьям?» Когда Тейттан и Киркин узнали, что стало с Кехом, гневом переполнились их сердца, и приказали они своему войску наступать. Тогда и Форхтар двинул своих людей вперёд, и оба войска сошлись в кровавой битве.

Три дня и три ночи бились они, и лишь по горстке людей с обеих сторон осталось на поле, когда в третий раз взошло солнце. И Тейттан, и Киркин, и Форхтар пали в том сражении. Долго оплакивал своих братьев Киннтар, который и сам был тяжко ранен и едва выжил. Он велел похоронить их вместе с погибшим ранее от руки своего брата Кехом посреди поля битвы и насыпать поверх их могилы высокий курган. И поныне высится там этот курган, который зовётся «Курганом четырёх братьев». И отправился потом Киннтар в Кинн Бейттар и стал править Морвеном, как следующий наследник по очереди. Но младший, Скенех, пожелал отомстить ему за смерть братьев, в которой винил его также как и Форхтара, и пошёл на него войной. И началась по всему Морвену смута великая, и уже никто не знал, кто против кого воюет, потому что воевали все против всех.

В то время в Эрегейде, который издревле был отдельной землёй, потому что жили там совсем другие люди и говорили на совсем другом языке, непохожем на наш, правил жестокий король Меллкон. Узнал он, что в Морвене началась война, собрал войско и вторгся в нашу землю. Давно мечтал Меллкон завоевать Морвен, но опасался он могущественного короля Крутне. Сначала он разбил войско Скенеха и захватил его земли, а сам Скенех бежал в полуночные края и там сгинул, и никто не знает, какая судьба постигла его. Потом Меллкон со своим войском подошёл под стены Кинн Бейттара. Но Киннтар, последний оставшийся в живых из семерых братьев – сыновей короля Крутне, укрылся за стенами и стойко выдержал осаду.

Трижды ходило войско Меллкона на приступ, и трижды отбивал его Киннтар. Тогда Меллкон послал к нему своих воинов с предложением решить дело поединком, как полагается по обычаям предков. «Зачем мне сражаться с ним? – отвечал Киннтар посланным. – Морвен и Эрегейд всегда жили в мире друг с другом, и не я начал эту войну». Посланные не нашли что ответить и вернулись к своему господину. «Да он трус!» – радостно воскликнул Меллкон, услышав слова Киннтара, которые посланные передали ему. «Он не трус, – отвечали те. – Он не побоялся выступить против своих братьев и храбро сражался во всех битвах. Воистину, напрасно мы нарушили мир и пришли сюда». «Не беспокойтесь, – со смехом отвечал Меллкон, – скоро во всём Кинн Бейттаре не останется ни крошки хлеба, и сам король Киннтар будет умолять меня о пощаде…»

– А Эрегейд – это где? – спросил Алистер, когда лорд Кинмаллох на мгновение остановился, но потом, наверное, вспомнил, что нельзя перебивать сказителя, и умолк.

Бертраму тоже было интересно, что это за Эрегейд. Он прежде слышал это название, но ещё не до конца разобрался с местной географией. Однако спрашивать сейчас было и правда не очень-то вежливо. Между тем лорд Кинмаллох будто не слышал вопроса Алистера и продолжал как прежде напевно и протяжно: