Рыцари пятого океана

Начальник политуправления хорошо знал 8–ю воздушную армию, дал исчерпывающую характеристику ее политработникам. Чувствовалось, что за плечами у него огромный опыт, годами выработанное к людям партийное чутье. Мне особенно запали в душу его слова: «На войне не любят краснобаев и пустозвонов. Больше того, их презирают. Человек в боевой обстановке проверяется не словами, а делами».

Михаил Михайлович дал немало дельных советов: как готовить людей к предстоящей операции, как использовать в партийно — политической работе сводки Информбюро, газеты, журналы, новые песни, стихи К. Симонова, А. Суркова и А. Твардовского, статьи и очерки М. Шолохова, А. Толстого и других писателей.

В лице начальника политуправления фронта я нашел хорошего товарища и доброжелательного руководителя и не раз потом обращался к нему за советом в трудную минуту. Он восхищал меня природным умом, житейской мудростью и богатыми наблюдениями.

Вернувшись на КП Хрюкина, я доложил ему о своих беседах с командованием фронта и передал просьбу Толбухина непременно побывать в тыловых частях.

— Правильно советует, — согласился Тимофей Тимофеевич. — Я и сам давно собирался побывать там, да все некогда.

Не откладывая дела, вместе с начальником тыла армии генералом Малышевым и его заместителем по политической части Кузнецовым мы выехали в ближайший район авиационного базирования. По дороге Малышев рассказал, что авиационные части армии обеспечиваются восемнадцатью батальонами аэродромного обслуживания.

Люди работают старательно, но метает весенняя распутица* Дорога разбиты, почти половина машин застряла в грязи, и не знают, как их вызволить.

— А тракторы? — спрашиваю Малышева.

— Только на тракторы и надежда, — отвечает начальник тыла. — Но их мало. В двадцать четвертом районе авиационного базирования, например, семьдесят процентов тракторов неисправны. Нет запасных частей.

— Пускай те, что исправны, работают день и ночь, — говорю Малышеву.

— Так оно и получается, — уточняет генерал.

Неожиданно наш «газик» подбросило, потом он накренился и по самые ступицы ушел в жидкое месиво. Водитель пробовал вырвать машину, но она все глубже застревала в грязи. Тогда он вылез и, чертыхаясь, начал собирать прошлогоднюю траву под колеса, а мы, упираясь плечами в кузов машины, усердно ее толкали. Потные, выпачканные, с превеликим трудом добрались наконец до штаба тыловой части.

Допоздна засиделись с командиром батальона и его заместителем по политической части, обсуждая, как лучше организовать перевозку горючего и боеприпасов со станции выгрузки на передовые аэродромы.

Расчеты показали, что батальон должен справиться со своей задачей. Тем не менее с утра мы собрали водителей спецмашин и разъяснили им всю важность их работы. Шофер тогда был важной фигурой, от него во многом зависело бесперебойное снабжение фронта всем необходимым.

В мастерских ближайших колхозов еще от довоенного времени остались цепи. Мы попросили отдать их нам. Они пригодятся для колес грузовиков. Водителям посоветовали иметь с собой лопаты, доски, бревна, которые можно было бы подкладывать на случай, если машина безнадежно застрянет в грязи.

— А сколько потребуется грузов на первые три дня операции? — поинтересовался я у начальника тыла.

Генерал достал записную книжку, прочел свои пометки и доложил:

— Авиабомб — четыреста пятьдесят семь тонн, снарядов — сто сорок шесть тысяч штук, патронов — четыреста двадцать четыре тысячи, горючего — в пределах трех — восьми заправок на каждый самолет.

В целом получалась внушительная цифра самых разнообразных грузов, которые надо было любыми путями доставить на аэродром.

Несколько дней мы ездили по тыловым частям, и я успел познакомиться со многими командирами, политработниками, интендантами, составил истинное представление о реальных возможностях батальонов, запросах и нуждах людей. Все это чрезвычайно пригодилось в разгар боевых действий.

Подготовительный период к предстоящей операции позволил мне также побывать во многих боевых соединениях и частях, познакомиться с их руководителями. А частей и соединений, входивших в 8–ю воздушную армию, было немало. Это 3–й истребительный Никопольский и

7–й штурмовой авиационные корпуса, включавшие в свой состав по три дивизии. Кроме того, были: 1–я гвардейская штурмовая Сталинградская Краснознаменная, 6–я гвардейская бомбардировочная Таганрогская, 2–я гвардейская бомбардировочная Сталинградская, 6–я гвардейская истребительная Донская авиационные дивизпи и ряд Других.

>Все они имели богатый боевой опыт и замечательные традиции. Чего стоил, к примеру, истребительный корпус, которым командовал генерал — майор авиации Евгений Яковлевич Савицкий! В его составе было много героев, слава о которых гремела по всему фронту.

О самом Евгении Яковлевиче я слышал немало лестного. Но не думал, что он так молод. И вот передо мной предстал стройный, порывистый в движениях генерал. Ему было трудно усидеть на месте, его неукротимая натура требовала постоянного движения. Савицкий был прирожденным истребителем, и летчики любили его, подражали ему во всем.