Рыжая

– Вечно только время,– заметил Данир, и я со злостью ударила кулаком в пол, не понимая, к чему он это говорит.

Он никак не отреагировал, только отрешенно перевел взгляд к мерцающим звездам.

Я закрыла глаза и, чтобы не начать задыхаться, стала глубоко дышать. От слов Данира только разболелась голова. Он не помогал – поднимал еще большую бурю и взбалтывал, как ядовитый коктейль…

– Нельзя жить в ожидании… Нужно жить сейчас… иначе ты пропустишь саму жизнь…

– Не понимаю,– покачала головой я.

– Потому что ожидания никогда не оправдываются. Наша жизнь, выбор и его последствия всегда непредсказуемы, какую бы ты картинку себе не нарисовала. И мы всегда что-то упускаем, жаждая достичь цели… Поэтому ожидания всегда прекраснее и сильнее их реальности…

И я вспомнила это ощущение. Так оно и было. Я мечтала исчезнуть из альянса, а когда получила это, то не знала, куда себя деть. И до сих пор не знаю. Я даже будущего своего разглядеть не могу.

– И что дальше?– растерянно посмотрела я в темный висок мужчины.

– Кого ты ненавидишь больше всего?

Я нахмурилась. А ненависти было много! Но кого больше?..

– Большой список?– усмехнулся Данир, но на его лице столько умиротворения, что захотелось раствориться в этом чистом сиянии.

– Нужно называть имена?

– Мне они не нужны. Просто увидь их лица внутренним взором…

«Ненавижу ли я больше отца или Игната, хомони или тех, кто меня обижал? Кьени, Джаду и пол Кана, кто жалостливо косился на меня и называл «странной рыжей»? Кого я ненавижу больше? Имеет ли это значение?..»

– Закрой глаза,– тихо произнес Данир.

И я закрыла…

– Дыши глубоко…

И я задышала…

– Смотри внутрь них… Смотри внутрь себя…

И я словно провалилась в темноту… И падала… падала… пока не начала задыхаться… А потом ощутила теплые руки на плечах и услышала мерный низкий голос:

– Кто источник, Саша?

Я никогда не понимала, почему ненависть окружала меня всю жизнь. Отец так ненавидел хомони, Кан, весь порядок жизни, всё вокруг себя… Ненависть – вирус, которым я заразилась от него. Я ненавидела свою семью, ненавидела общаться, ненавидела всё вокруг… И хомони! Они сделали меня такой… Их правила… Их природа!

Но все жили в одном мире, где закон таков: сильный побеждает слабого. Тогда я выбрала быть слабой и долго подчинялась чужим правилам. А потом выбрала другую сторону, но ненависть по-прежнему не дает дышать и быть нормальной с теми, кто видит во мне милую рыжеволосую умницу…

«Но я – это сплошное желание крушить, наказывать и убивать… Я принесла ненависть с собой сюда – на «Моби», и теперь она разъедает меня… Я – источник ненависти, кто бы ни был вокруг…»

Открыв глаза, ощутила невероятную слабость, такую, что даже начала клониться набок. Данир подхватил меня сзади за плечи и прижал к груди. Он снова не спрашивал, просто был рядом.

– Найди свет внутри себя…

– Ничего не осталось,– прохрипела я от бессилия и откинула голову на его плечо.

– Ложь! Кто-то должен быть источником. Ненависть и страх – это защитная реакция. Где-то в тебе таится то самое светлое, что ты не можешь защитить никак иначе, кроме как яростью… Найди его… Вспомни! Это может быть всего лишь мимолетный образ… Но он есть…

Я отчаянно покачала головой, а Данир отстранил меня от груди и выпрямил за плечи.

– Дыши и продолжай смотреть!– настойчиво громыхнул его голос.

От слабости мошки мелькали перед глазами. Я снова закрыла их и запрокинула голову. Свет ламп с потолка ударил по закрытым векам.

В эту секунду в голове возник снимок мамы: длинные рыжие волосы, зеленое платье, чудесные добрые глаза и улыбка… Ее хрупкий нежный голос на той видеозаписи…

Вспышка тепла и света словно озарила все внутри меня. Это оно! То светлое, что я всегда оберегала…

Вдруг вспомнился рассказ нори Сновард. Я не симпатизировала хомони, но почему-то поверила, что мама могла передать ей такие слова обо мне.

«Мама не могла быть жестокой… Она любила меня… Она просила меня спасти… Она назвала меня защитницей, мужественной и надежной»,– я ласково улыбнулась, но сердце сжалось от горечи.

– Ты нашла его?– больше констатировал, чем спрашивал Данир.– Ты позволишь злобе и страху сожрать это?

От мощного внутреннего сопротивления я распахнула глаза.

– Я не позволю прикоснуться к нему!– прошипела я. Видимо, во мне еще остался неприкосновенный уголок души, куда не добраться никому. Хотя мужество иногда изменяло.

– Надеюсь, члены команды в безопасности?

– Что ты имеешь в виду?– прищурившись, оглянулась я, но уже знала ответ.

Данир лишь проницательно улыбнулся. А когда поднялся, чтобы уйти, я тихо сказала вслед:

– Я вам не враг.

– Научись не быть врагом себе,– ответил он и исчез в проеме двери.

* * *

На следующее утро я снова подпирала стену каюты Данира, а когда он вышел выспавшийся и бодрый, то ощутила себя разбитой, потому что не спала всю ночь. Я наполнялась каким-то новым знанием, чувствовала, что грядут большие перемены, но все это оставалось на уровне ощущений, а не четкого понимания. Поэтому голову распирало от хаотичных мыслей.

– Не очень бодрое утро, да?– усмехнулся Данир, завидев меня.