Рыжий и черный

— Я никогда не боялся колдовства. При необходимости я пользовался магией крови, хоть это и запрещено. Когда искали дом Чернокнижника… Когда в Олфинбурге я уничтожал лоа… Видимо, именно из-за этого я сейчас вновь способен видеть алый эфир. Правда, взаимодействовать с ним пока не получается.

— Ничего, — Вик подалась вверх и поцеловала Эвана в колючий подбородок. — Все наладится. Еще научишься. Надо будет узнать у Брендона, когда можно будет с тобой провести ритуал общего эфира.

Эван потер висок и промолчал. Ничего не сказал. Вик тоже молчала, надеясь, что он не воспринял это как намек на его слабость. Если они проведут ритуал — у Эвана будет полный доступ к её эфиру. Он станет сильнее и без печатей. Не то, чтобы она была против татуировок, но их обилие на Брендоне все же немного пугало.

Паромобиль подъехал к Управлению и остановился перед центральным крыльцом — тем самым, которым всегда пользовался Особый отдел полиции Аквилиты, тем самым, с которого они с Эваном забирали измученного Брока из пыточных подвалов. В голове Вик мелькнула мысль — а сможет ли Брок пользоваться этим входом как раньше? Перешагнет ли через события прошлой луны? Он умел забывать плохое, но сможет ли сделать это быстро? Сейчас на крыльце как раз меняли вывеску — снимали «Особое отделение Аквилиты. Тайная королевская служба. Тальмийская империя» и готовились повесить новую, уже третью за последние луны. «Управление полиции по особо важным делам. Вольный город Аквилита. Герцогство Аквилитское». Их с Эваном герцогство…

Эван вышел первым из паромобиля — не стал дожидаться, когда выскочит шофер и откроет дверь. Вик протянула руку мужу — она не нуждалась в опоре, но любила прикосновения Эвана. Их было так мало в их жизни.

Вокруг шумела Аквилита. Курлыкали голуби, обещая теплый денек. Звенел паровик на ближайшей ветке. Кричали мальчишки-газетчики:

— Свежие новости! Покупайте свежие новости! Нериссы, не проходите мимо! Самый завидный жених Аквилиты в самых заманчивых ракурсах! Нериссы, успейте заценить стать лера Мюрая, пока он еще холост! Свежие новости! Покупайте свежие новости! Спешите, пока лер Мюрай, самый завидный жених Аквилиты, не сделал предложения! Только у нас самые откровенные фиксограммы!

Эван замер, заметно сжимая в ладони пальцы Виктории. Она вздохнула — она не понимала, почему судьба так упорно бьет Брока раз за разом. «Самые заманчивые виды» делали свое дело — газету охотно раскупали. Стоило поспешить. Вик грустно посмотрела на мужа:

— Иди на службу, а я разберусь с газетчиками.

Эван криво улыбнулся:

— Брок говорил, что не стоит скупать весь тираж…

Вик нахмурилась — она не могла такого допустить. Честь офицера может не вынести такого.

— Я все равно постараюсь скупить — Брок не заслужил такого унижения.

Мальчишка вновь радостно заорал, приближаясь к Вики:

— Лер Мюрай привычно потрясает общество Аквилиты!

Эван поднес к губам и поцеловал кончики пальцев Вик:

— Удачи!

— И тебе… — она улыбнулась мужу и все же не удержалась от легкого ворчания: — вот за что так с Броком все время случается?

Эван не ответил — это был риторический вопрос. На него даже Одли не знал ответа, а уж Одли был с Броком целых пять лет. Больше только провел с ним времени Алистер Арбогаст.

* * *

У Вик ушло больше получаса, чтобы скупить у местных мальчишек-газетчиков все экземпляры и договориться о выкупе остальных, которые они принесут в управление из типографии. Вик не обольщалась — львиная доля газет распространялась по подписке и уже была недоступна, но она хотя бы что-то попыталась сделать. С кипой газет в руках, она поднялась по новому крыльцу, на миг замирая и осматривая улицу. Аквилита жила, дышала и радовалась жизни, она бурлила и шумела, расцветала и готовилась к близкой весне — вишневые деревья, росшие вдоль улицы, уже набирали цвет. Солнце согревало бледную кожу Вик, обещая, что скоро солнечных поцелуев на ней будет больше, и надо спешно покупать пудру или просто наслаждаться весной. Ветер зашелестел газетами, и Вик улыбнулась новому дню, солнцу и Аквилите — к бешеным белочкам пудру! После зимы, после Чернокнижника, после боли и испытаний последней луны хотелось просто тепла и солнца.