С крыла на крыло

 Однако если мотор протестует, нужно подчиниться и выводить. Еще переворот через крыло, и все вновь на своих местах. Мотор прекращает тряску и опять работает ровно. Пора на посадку.

 Порядок "отмечаться" (а по мнению некоторых - непорядок) ввел у нас впервые Алексей Гринчик - "король", как мы его звали. Еще до войны после удачно выполненного задания он любил проноситься на своем самолете перед ангарами на высоте 5-10 метров и взвиваться горкой в небо. Эффектный номер нашел последователей.

 Мы с Виктором Расторгуевым занимались в то время систематической тренировкой в акробатике на специальном самолете и благодаря упорству достигли в полетах на спине заметных успехов. Мы умели переходить в перевернутый полет сразу после взлета, выполнять комплекс обратных фигур, двойных спиралей, предпочитали на тренировках летать вверх колесами.

 И вот однажды, возвращаясь из очередного испытательного полета, Виктор Расторгуев "отметился" не по правилам, а полетом на спине. Его истребитель "просквозил" вдоль полосы на высоте метров сто вверх колесами и стал уходить ввысь, медленно вращаясь через крыло.

 Номер, выполненный здесь впервые, вызвал и восторг и дисциплинарное внушение. Коллеги реагировали на выходку Виктора по-разному: большинство оценили настоящее умение блестящего мастера, другие хмурились, может быть слегка ревнуя к успеху, но понимая в душе, что достичь его можно не столько смелостью, сколько последовательным и упорным трудом. 

 После обеда мы стали обрабатывать полет и, пока не построили график километража, не успокоились. Я, конечно, волновался больше всех. К счастью, график отлично удался, точки легли по прямой, как и следовало, а наклон кривой соответствовал эталонному самолету.

 - Это вы ловко проделали, - сказал старший военпред инженер-полковник Бровко. - Признаться, не ожидал, что так скоро найдется выход.

 Уже второй месяц наша бригада работает здесь, на сибирском авиационном заводе. Мы успешно провели серийные испытания двух ЯКов, кроме того, помогали сдавать машины, когда их много скапливалось из-за непогоды.

 Жили и работали дружно, всегда вместе.

 В воздухе, правда, мне приходилось быть одному - таков истребитель. Зато все остальное время мы не разлучались.

 За фанерной стеной нашей рабочей комнаты - летная комната. Кто-то громко рассказывает, мы прислушиваемся.

 - По этому поводу в гарнизоне поднялась страшная суматоха. Все чистились, пришивали воротнички, гладили, брились по два раза в день...

 И вот прилетает. Белый шлем на голове, вылез из Р-5 - высокий, важный.

 Весь личный состав построен, командир бригады на полусогнутых подскочил рапортовать. Впились глазами в начальство. Алкснис проходит вдоль строя, с каждым здоровается, внимательно осматривает, спрашивает: имя, фамилия... Начальник штаба тут же торопливо докладывает: летчик такой-то - оценка отличная или там "хорошо", упражнение такое-то... Адъютант записывает... Ну, смотрю, дело доходит до меня. Стараюсь втянуть живот, подтянулся весь. Докладываю:

 "Товарищ начальник Военно-Воздушных Сил, военлет Пуховой Иван Павлович".

 "Товарищ Пуховой, каков у вас вес?"

 "Сто пять в трусах, товарищ начвоздуха", - гаркнул я, изрядно перетрухнув.

 "Товарищ Пуховой, по наставлению каков вес летчика с парашютом?"

 "Девяносто, товарищ начвоздуха".

 "Правильно. Начштаба, пишите: направить военлета Пухового не позже чем через двадцать четыре часа в Кисловодск. Через месяц доложить о доведении веса соответственно наставлению", - и пошел дальше.

 В строю оживились, кто-то хихикнул.

 Вечером жена собирала, плакала.

 В дорогу приготовила две курицы, напекла пирогов, купила икорки и бутылочку любимой "Охотничьей". Все это мало утешило, по сердцу словно кошки скребли, вроде шел на операционный стол.

 В поезде успокоился, хорошие соседи, на станциях пошли огурчики всякие, ну, одним словом, что бог послал.

 За стеной кто-то нетерпеливо перебил:

 - Ну что, в санатории дали тебе жизни? Поди, совсем есть не пришлось?

 - Беда. Прибыл к начальнику военного санатория, - оказывается, он уже ждет меня, Алкснис звонил ему.

 "Режим вам предпишем жесткий!" - говорит мне.

 "Небось морковные котлетки и физкультура с утра до вечера?"

 "Не обязательно. Можете отдыхать целый день в кровати. У изголовья поставят вам яблоки и простоквашу. Кушайте сколько угодно".

 "Вы не ошиблись, доктор? - встревоженно спрашиваю его. - Мне худеть надо".

 "Нет, нет. Именно так. Предупреждаю, не вздумайте ночью вылезать в окно. Поставим часового..."

 Чем кончилась эта история, нам узнать так и не удалось. Пришел механик и сказал, что машина готова.

 Идем к самолету.

 На небе рваные слоистые облака на трех высотах. Кое-где пробивается солнце. Нижний край облачности метрах в восьмистах.

 Через несколько минут моя машина ЯК-9 уже в воздухе.

 Нужно сделать несколько скоростных площадок для определения максимальной скорости. На каждой из них тщательно устанавливаю по потоку створки радиатора, подтягиваю щитки и шасси, регулирую обороты винта.