С куклами к экватору

Зажав его пальцами, он восторженно показывал жука нашим девушкам — это был первый богомол за время нашего путешествия. А они, словно увидев не редкое насекомое, а хищную домашнюю мышь, визжали, притягивая к шее вырезы вечерних платьев, не слушая заверений Карлика, что этот жук только раскачивается, как молящийся человек, и почти не кусает людей. Возникшая паника нарушила респектабельность дипломатического приема, и на этом веселый рассказ снова кончается.

Кстати о прелестных детях. Не помню уже где, кажется в Джакарте, я наблюдал стайку смуглых мальчишек, стороживших автомобили иностранцев, то есть вымогавших бакшиш у каждого, кто поставил свою машину на стоянке. Не заплатившие им рисковали при отъезде обнаружить, что камеры шин пусты. В остальном эти ребятишки были безобидными и улыбающимися. Они помнили всех своих клиентов и заучили по нескольку слов на их языке. Наших земляков, например, они встречали громким: «Ну тебя!». А при расставании, подставляя ладонь, попрошайничали: «Отвяжись!».

ГИГАНТЫ НА ПУТИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

Коллекционеров географических названий, напоминающих Прагу, обрадует, что на Яве есть река Прого. У ее слияния с рекой Эло находится город Прояга, к которому стекаются паломники. Неподалеку оттуда высится фантастическое здание, ничего общего с Прагой уже не имеющее, но настолько интересное, что заслуживает подробного описания. Вспомните, как, рассказывая о дагобах цейлонских тиранов, я предупреждал вас о предстоящей встрече с еще большими, невероятными каменными гигантами. Вот первый из них: Боробудур.

Боробудур — гигант, одно его название звучит ошеломляюще. Никто точно не знает, что оно означает. Есть несколько теорий. Пытаясь дать перевод, предлагают слова «монастырь», «храм», но они направляют нашу мысль по ложному пути. Это святилище совершенно иного типа: необитаемое, без интерьера, без крыши. Это искусственно созданная гора, прорезанная лабиринтом дорожек; по этим дорожкам строившие здание архитекторы хотели увести паломника из земного мира, полного заблуждений и страстей, куда-то ввысь, в мир идей, к спасению.

Чтобы пояснить все это известными нам понятиями, сравним Боробудур с крестным ходом, изображающим путь Христа. И там верующего ведут вверх, на гору. Гора эта изображает Голгофу под Иерусалимом, а паломник отождествляет себя с богом, который во имя спасения людей пошел на земные страдания, чтобы человек, идя по его стопам, стремился достигнуть небесного блаженства.

Но и такой аналогии, пожалуй, недостаточно. Современный ребенок мог бы спросить, что такое спасение, небесное блаженство, почему люди стремятся ввысь, а если уж они это делают, то почему прибегают для этого к религии, а не к ракете. Впрочем, у современного ребенка есть опыт, дающий возможность приблизить к его пониманию такие постройки. Разве он порой не идет в школу по совершенно определенному пути, надеясь, что это принесет ему удачу? Разве он никогда не верил, что, дотронувшись до угла определенного дома или не наступая на щели между камнями мостовой, он предотвратит двойку по арифметике?

Древняя магия сопутствует отдельным детям так же, как она сопутствовала детству цивилизации. В этот период человек был гораздо больше, чем впоследствии, игрушкой судьбы, не поддающихся контролю сил. Мир казался труднопостижимым сплетением угроз и опасностей, и противопоставление ему простой логики или физической силы представлялось дерзостью. На все, что человек воспринимал как иррациональное и сверхъестественное, он пытался воздействовать тоже при помощи иррационального и сверхъестественного. Стремясь избавиться от страха, он часто полагался на «явные» случаи волшебства, на жертвоприношения, посты, заклинания, молитвы.

Магия, будь она черной или религиозной, простой или сложной, всегда одна и та же. Прыгать заранее установленным стилем по дороге в школу, избегая щелей между камнями мостовой, — магия очень примитивная, соответствующая детскому уровню развития. Путь, открывавшийся в Боробудуре перед паломниками, был в интеллектуальном отношении гораздо сложнее. Ум его строителей был более зрелым, по своей мощности подобным уму ученых, проектирую-njjix в наше время — тоже как средство устранения страданий людей — большие гидростанции.

Тысячелетие не такой большой срок, и вряд ли могли измениться клеточки мозга взрослых людей. Но несомненно менялись среда, средства производства, эпоха. А они могут направить творческие усилия людей по самым разным путям. Не всем мыслителям, архитекторам и мастерам, обладавшим золотыми руками, посчастливилось приложить свои силы в направлении, которое мы сейчас воспринимаем как прогрессивное. Многие из них заблуждались, шли окольными путями, ошибались, создавали вспомогательные системы, которые не могли вести к прогрессу… И иногда тщетность их усилий выявлялась лишь через много столетий.