С малых высот

— Нашим У-2 днем немцы житья не дают, — откровенно признался я, — а пока рано — проскочим.

— Чего же их бояться? — еще больше удивился Конев. — И мы не лыком шиты. Налетят — сшибем.

— Чем? На моем У-2 не то что пулемета, винтовки нет, — словно оправдываясь, возразил я Коневу. Он улыбнулся.

— А ведь верно. Я и забыл, что мы не на истребителях. Тогда, пожалуй, вы правы. Рисковать не стоит, — согласился он, — давайте-ка полетим сейчас.

Мы вышли из будки и направились к стоянке. Взлетели. Я вел машину с предельной осторожностью над самой землей, в оврагах жался к кустам, то и дело оглядывал небо. До места добрались благополучно.

На аэродроме в Лычкове базировались полки штурмовиков и истребителей. Его надежно защищали зенитки. В воздухе непрерывно барражировали истребители.

Над этим аэродромом героически погиб Тимур Фрунзе. С него вылетали на боевые задания знаменитые летчики Герои Советского Союза Александр Новиков, Николай Баклан, Петр Груздев, Борис Ковзан, мой пассажир Конев и многие другие.

— Подруливайте вон к тому дому, — указал Конев. Дом оказался командным пунктом истребительного полка.

— Выключайте мотор! — приказал Конев и стал вылезать из кабины.

Из дома навстречу нам выбежал маленький, юркий человек, одетый в черный реглан и унты. Еще издали он закричал, размахивая руками:

— Здорово, Жора, здорово, золотко!

— Здорово, Петр, — весело откликнулся Конев.

— Каким ветром?

— Есть дело! Ну, здравствуй!

Они обнялись. В маленьком Петре я без труда узнал командира 416-го истребительного полка майора Груздева, мастера воздушных поединков, хорошо известного летчика-испытателя. О нем среди летчиков ходило немало восторженных рассказов.

Друзья, очевидно, долго не виделись. Вопросы так и сыпались.

Неожиданно Груздев спохватился:

— Чего же мы стоим здесь? Идем в штаб.

— В штаб? Лучше ты нас в столовую отведи, — попросил Конев. — У нас в животах пусто — это раз.

А во-вторых, меня в полете проморозило насквозь. Полведра чаю надо, чтобы согреться. Груздев всплеснул руками:

— Все на чаек жмешь? Сразу надо было говорить, что заправка кончилась. Давно бы уже сыт был. Потом повернулся ко мне и сказал:

— Зачехляй мотор, идем скорее! Столовая-то вон!

Я проворно принялся за дело.

В столовой Конев и Груздев больше говорили, чем ели. Обсудили дела на фронте. Потолковали о самолетах, своих и противника, разобрали тактику последних воздушных боев.

Груздев жаловался:

— За последние дни много летчиков гибнет. У немцев в авиации перевес. «Мессеры» жмут. Эх, была тут у них одна пара. Приноровились, сволочи, на рассвете или в сумерках перехватывать штурмовиков. Поодиночке с задания хоть не возвращайся, чуть отстал — сейчас же собьют…

— А вы куда смотрели, истребители? — перебил его Конев.

Груздев развел руками:

— Ничего не могли сделать. Ходят низко у земли, на предельных скоростях, атакуют одиночек и скрываются. Словом, «охотники». От встреч с нашими истребителями уклоняются, бьют из-за угла, как воры.

— А аэродромы подскока использовали?

— Использовали. Все равно перехватить не удалось. Я уже тут кое-что обмозговал. Да они словно нарочно сгинули куда-то. А у штурмовиков только и слышно: «Черные стрелы! Черные стрелы!..»

— «Черные стрелы»? — невольно вырвалось у меня. До этого я сидел спокойно и любовался тремя орденами Боевого Красного Знамени на кожаной куртке Конева.

— Ну да! На фюзеляжах у них черные стрелы. А что? — в свою очередь спросил Груздев.

— Да они же сегодня у нас на рассвете в Ожедове У-2 сбили!

И я рассказал о трагической гибели Ноздрачева и Мишина. Конев слушал молча, изредка покачивая головой. Груздев разволновался, несколько раз вскакивал, подбегал к окну и опять садился на свое место.

Когда я кончил рассказ, он вдруг набросился на Конева.

— Ты зачем сюда прилетел?

— Буду искать Ковзана, — невозмутимо ответил Конев. — Он, оказывается, «юнкерса» таранил, а в полку об этом не знали. Пришла наша авиационная газета — и читаем: «Таран Бориса Ковзана».

— Знаю! А чего его искать? Он уже нашелся!

— Когда? — не поверил Конев.

— За полчаса до твоего прилета. Мне начальник штаба докладывал, что от него есть вести. Сейчас ремонтируют его самолет, дня через два-три будет здесь. Ковзан — дело прошлое. Жора! Золотко! Давай сшибем тех двух гадов! У меня на них вот как руки чешутся!

Конев задумался:

— Зачем же тогда я сюда летел? Выходит, зря?

— Что ты! Очень кстати! Давай вопрос о «черных стрелах» решим!

Конев пытливо посмотрел Груздеву в глаза и вдруг усмехнулся:

— Конечно давай! Что ты меня уговариваешь? Только как их ловить? Ты же говоришь, что они с истребителями в бой не вступают!

— А у меня план есть! — обрадовался Груздев. — План! Мы их выудим в два счета! Я уже все обдумал: ты будешь ведущим, я тебя прикрою. А дело простое. Вот он нам поможет! — он хлопнул меня по спине. Конев покачал головой:

— Фантазер ты, Петя! А в общем, попробовать можно! — оживился он. — Я, кажется, догадываюсь, что ты придумал. Надо только хорошенько все согласовать.

Груздев мгновенно выскочил из-за стола.