С минарета сердца

Русский поэт, по сути — «православный мусульманин», задолго до наших нынешних судорожных попыток разрешить глобальные религиозные противостояния, показал нам Путь.

Его имя ныне почти никому не известно.

Это — несправедливо!

Жизнь поэта Александра Кусикова после своего яркого расцвета в 20-е годы XX века позже сложилась не слишком-то удачно.

В свое время он пророчествовал:

Кто победит — Иран или Туран,                                                  я знаю. Пройдет все страны Красный Ураган, —                                                 я знаю…

Но и сам прорицатель не выстоял в этот Ураган и был — вместе со многими другими! — сметен за границу… Мы помним, что 1922 год был годом «Великого исхода» выдающихся умов, деятелей литературы и искусства, выдавленных ленинским декретом из своей родной страны.

Александр Кусиков оказывается в Берлине. Здесь за два года вынужденной эмиграции у него выходят пять книг: «Птица безымянная. Избранные стихи 1917–1921 гг.», «То, чего нет в Коране», «В никуда» (третье издание), «Рябка» и «Аль-Баррак. Октябрьские поэмы» (дополненное издание).

Но уже здесь, — в книге «В никуда» впервые в кусиковском творчестве прорезываются новые, тревожные ноты:

О, Революция, тебя ли обвинятьСмиренной ковкой рифм в отчаянье?О, Революция(она теперь растерянно стихает),Тебя ли обвинять?Ведь сам я ждал кровавую усладу…

……………………………………………………………………. Я так устал от самого себя!

Вскоре А. Кусиков переезжает в Париж.

И тут я хочу поделиться с вами некой загадкой, которую я так и не смог понять.

Поэт умер в Париже на девятом десятке, в 1977 году, на целых полвека пережив друга своей юности Сергея Есенина, на 47 лет — Владимира Маяковского и на 35 лет — Вадима Шершеневича, умершего от туберкулеза в 1942 году.

В одном из библиографических справочников я наткнулся на глухое свидетельство самого Кусикова: «После 1923 года я отошел от литературной деятельности…»

Отошел… на целых 54 года?! Ни одной строки за полвека?! И это при такой яркой одаренности и успеха в молодые годы?! Психологически в это крайне трудно поверить.

Вместе с моими доброхотными помощницами мы перебрали множество библиографических источников в поисках хоть каких-либо следов кусиковской деятельности после указанного им времени, включая каталоги Берлинской и Парижской национальных библиотек. В самом деле — нигде нет ни одного свидетельства о новых книгах, о которых я бы не знал, даже если и не упоминаю о них в данной статье. (Список книг А. Кусикова я даю в приложении к моим заметкам.)

И все же я оставляю этот вопрос открытым. Быть может, кому-то из исследователей повезет больше?

Итак, черкес, родившийся на берегах Кубани, вблизи Большого Кавказа, писавший стихи на русском языке, печатавшийся в Москве, живший в Берлине, умерший в Париже, почитатель Корана и Евангелия, считавший православную колокольню и мусульманский минарет равновеликими, — все это вместе и есть российский поэт Александр Кусиков…

Гражданин мира? Да — в смысле мира, а не религиозного противостояния!  

Приложение

АЛЕКСАНДР КУСИКОВ (1896—1977)

КНИГИ СТИХОВ (без учета переизданий)

1. Зеркало Аллах. Москва, 1918.

2. Сумерки. Москва, 1919.

З. Аль-Баррак. Первая книга строк. Москва, 1920.

4. В никуда. Вторая книга строк. Москва, 1920.

5. Поэма поэм. Москва, 1920.

6. Коевангелиеран. Москва, 1920.

7. Коробейники счастья. А. Кусиков, С. Третьяков, В. Шершеневич. Москва, 1920.

8. Жемчужный коврик. К. Бальмонт, А. Кусиков, А. Случановский. Москва, 1921.

9. Звездный бык. С. Есенин, А. Кусиков. Москва, 1921.

10. Двурядица. С. Есенин, А. Кусиков (не найдена).

11. Джульфикар. Неизбежная поэма. Москва, 1921.

12. Искандер Наме. Москва, 1921.

13. Птица безымянная. Избранные стихи 1917–1921 гг. Берлин, 1922.

14. То, чего нет в Коране. Берлин, 1922.

15. Рябка. Берлин, 1923.

16. Аль-Баррак. Октябрьские поэмы. Дополненное издание. Берлин, 1923.